Пять камней

А, может… может, его жена смотрела не на него?! Взгляд Ивы скользнул дальше и уставился на картину за спиной мужчины. Подсказка? Там было два изображения, где люди в желтом что-то давали тем, другим. Первый раз всё вроде закончилось хорошо. Второй раз, судя по всему, не очень. Девушка вновь опустила глаза. Калли сказал, что ей нужно продумывать свои действия. На три шага вперед, сказал он. Как тут продумаешь, если из всех доводов рассудка только неясные догадки, а остальное лишь ощущения? «Эх, не быть мне такой умной, как Златко и Калли», – отчаянно подумала Ива и потянулась за ложкой.

Мясом камни, разумеется, не пахли. Не выглядели мясом и не походили на него. Знахарка вновь постучала по «лакомству» – звук тоже соответствовал камню. Ива вздохнула и поддела один из них ложкой.

За ней с ужасом наблюдали все спутники – и с каким-то совсем иным чувством на нее смотрели две пары глаз с оранжевым свечением. Девушка поднесла ложку ко рту и запихнула камень в рот. Попробовала надкусить. Зубы, против ожидания, не возмутились, хотя вкусовые ощущения подтвердили – камень. По крайней мере, именно таким Ива его и представляла. Вернее, представила бы, если бы дала себе труд задуматься на эту тему. Однако он жевался. Жевался! Пусть невкусно, но жуется же! Более того, без особых проблем. По крайней мере, не хуже тоже же мяса с костра.

Знахарка проглотила и потянулась за следующим камнем. Теперь и гвардейцы с Грымом уставились на свои тарелки. Тролль тоже потянул ложку на себя и, скосив глаза, на Иву, засунул камень в рот.

Хозяева молча и, как девушке показалось, потрясенно смотрели на гостей. Знахарка уже добралась до третьего камня, когда ее поддержали все остальные. И вдруг вкус стал меняться. Только что это было что-то непонятное, но совсем не похожее на мясо, а вот сейчас – да, определенно какое-то мясное блюдо. Ива с Грымом переглянулись, похоже, изменение заметил и он.

Девушка посмотрела на тарелку. Ей кажется или действительно ее содержимое тоже стало больше похоже на жаркое?

– Давно я не ел лося, – будто и не было этой выматывающей душу паузы, произнес Бьёр. – Вы чудесно готовите, хозяйка Нум-га.

– Благодарю вас за такую оценку, – женщина ответила с явным трудом, словно пребывая до этого в уверенности, что ей придется говорить совсем другое.

– Присоединяюсь к нашему командиру, – прочавкал Грым. Теперь, когда еда обрела удобоваримый вкус, его и за уши от нее было не оттащить. – Ива у нас знатная кулинарка, – тролль кивнул в сторону подруги, – у нее тоже мясо отлично выходит. Она к каждому добавляет разные травы, и получается всякий раз восхитительно.

– Но лося я не готовила еще, – смущенно призналась девушка. – Не знаю, какие к нему приправы кладут.

Хозяева переглянулись. Столь обычный разговор явно выбивал их из колеи.

– Да любые, – преодолевая себя, ответила женщина с оранжевыми глазами. – Приправы. Любые. Главное, если лось старше трех лет был, его мясо вымочить. Иначе сочным не выйдет, что ни делай.

– Вымочить… да… – пробормотала Ива, которую эта вся ситуация вымотала больше, чем побег от раклов. – В вине, наверное, хорошо. И с луком.

«Златко должен мною гордиться, – подумала девушка. – По-моему, в данных обстоятельствах это была в высшей степени дипломатическая беседа!»

* * *

Каюта действительно оказалась крошечной. Зато одиночной. Калли проверил, на месте ли его вещи. Спустился к Лейэтиэлю. Того устроили тоже вполне пристойно. Впрочем, сам конь так не считал, что всячески демонстрировал хозяину. Не помогли ни сахар, ни яблоки. Жеребцу не нравилось место, не нравилось море, не нравилась качка и вообще все не нравилось. С этим эльф, увы, ничего поделать не мог. Поэтому откусил отвергнутое яблоко и под испепеляющим взглядом вылез из трюма.

Капитан наконец-то скомандовал отплывать, и Калли принялся с любопытством наблюдать за начавшейся суетой. Впрочем, такой казались действия матросов только немногочисленным пассажирам. Команда же явно знала, что делает. И скоро земля начала удаляться. Эльф ощутил какое-то странное щемящее чувство, будто его вновь оторвали от любимого леса. К нему примешивалась неожиданная неуверенность, будто он вручил свою жизнь игривым богам, и теперь только они решают, что с ней делать. Впрочем, разве судьба не делает то же самое? Калли постарался призвать чувства к порядку.