Пять лет (СИ)

– Поверь мне, потребуются недели, чтобы высказать все, что я чувствую к твоей маме, и это далеко не добрые чувства, – это было большее, что Эмма могла сказать, не раскрывая всю правду, потому что, откровенно говоря, она не знала, как определить чувства, которые испытывает к Реджине. Эмоций было слишком много, и они друг другу противоречили.

– Ты не ответила на вопрос.

Раздался звонок в дверь.

Эмма вскочила на ноги и чуть не запнулась за край ковра.

«Дыши, – напомнила она себе, подойдя к двери, – это только один день. Всего один; хватит вести себя так, как будто тебе не все равно». Но когда она открыла дверь, ее ждала вовсе не встреча лицом к лицу с Реджиной: кто-то маленький пулей с криком пронесся мимо Эммы в гостиную.

– Генри! Генри! Смотри, что у меня есть!

– Нил, хотя бы поздоровайся со своей сест… – сделала попытку Снежка, но быстро поняв, что это бесполезно, только тяжело вздохнула. Улыбнувшись дочери и стряхнув снежинки с волос, она произнесла, – с Рождеством, Эмма.

– Вас тоже, – ответила Эмма, и когда она поняла, что может расслабиться, ее губы тронула улыбка. Обняв родителей одного за другим и впустив их в дом, она спросила. – Вы ему уже что-то подарили?

Снежка искоса посмотрела на Дэвида, снимая пальто:

– Ну, твой отец…

– Всего лишь один подарок, Снежка, не вижу никакой проблемы. У него еще осталась целая гора на завтра.

– В этом весь смысл, Дэвид. Подарки нужно открывать на Рождество, а не в канун Рождества. Он не умрет, если подождет до утра, – сказала Снежка мужу, отдавая пальто, чтобы тот повесил его вместе со своим. Дэвид собирался сказать еще что-то в свою защиту, но Снежка уже повернулась к дочери и, взяв ее под руку, направилась в гостиную. – Дом выглядит чудесно, дорогая. Мне очень нравится цвет, который ты подобрала для гостиной.

– Его выбрала Эшли, – призналась Эмма. – Если честно, только благодаря ей это место выглядит как настоящий дом, так что, если ты хочешь кого-нибудь поблагодарить, то…

Снежка понимающе улыбнулась:

– Что ж, я обязательно скажу ей, что она проделала великолепную работу.

Эмма купила этот дом шесть месяцев назад, решив, что настало время съехать со съемной квартиры и наконец пустить корни, раз уж у нее скопились деньги. Дом был совсем не таким большим, как особняк Реджины или даже дом, который купили ее родители, но Эмме вполне хватало места: две спальни, полторы уборные… могло быть и хуже. Конечно, она не имела ни малейшего понятия как привести дом в порядок, поэтому наняла Эшли, которая пару лет назад стала декоратором помещений. Теперь, когда большая часть работ была завершена, настало время отпраздновать новоселье, поэтому Эмма и пригласила всех к себе на Рождество.

Она молилась, чтобы все прошло хорошо, но теперь, получив маленький «сюрприз» от Генри, серьезно сомневалась в успехе. Тут, как по мановению волшебной палочки, раздался звонок в дверь, и сердце Эммы ушло в пятки, когда мать насмешливо посмотрела на нее.

– К ужину будет кто-то еще?

– Э-э… да, это… подожди секунду, – запнулась Эмма, совершенно не понимая, почему сразу не сказала матери, что вот-вот придет Реджина, – возможно, отчасти из-за надежды на случайного гостя и на то, что Реджина вовсе решит не приходить.

Не повезло.

На пороге стояла Реджина, одетая торжественнее, чем все остальные вместе взятые в своих рождественских свитерах и джинсах, и Эмме пришлось напомнить себе не пялиться на гостью, чтобы не усугубить и так неприятную ситуацию. Эмма сглотнула, нервно одергивая край свитера, который мать подарила ей на прошлое Рождество, а в голове крутилось дурацкое желание переодеться.

– Э-э… привет, Реджина.

Реджина, стоя как по струнке и тем самым, возможно, стараясь скрыть собственную неловкость, сухо произнесла:

– Мисс Свон.

Войдя в дом, она протянула Эмме бутылку:

– Полагаю, со вкусом у Вас не очень, поэтому я озаботилась и принесла кое-что, подходящее к данному случаю. Надеюсь, Вам нравится красное вино.

На самом деле, Реджина прекрасно знала, что Эмма вообще вина не любит, так что бутылка скорее подчеркивала их натянутые отношения, чем служила укором Эмминому «бескультурию», или что там подразумевалось словами о вкусе, с которым у нее «не очень». Эмма прищурилась и нелюбезно протянула:

– Круто, спасибо, – она забрала бутылку из рук Реджины, чья ответная улыбка так и лучилась сарказмом.

Сняв пальто, Реджина оказалась в темно-синем платье, подчеркивающем все изгибы тела так выгодно, что Эмма чуть было не нарушила свое правило «не пялиться», и продолжила:

– Так где же твой очередной ухажер на одну ночь? Уверена, ты приглядела себе кого-нибудь на праздники; если, конечно, не перебрала уже всех мужчин в этом городе.

Черт. Похоже, обещание не пить было плохой идеей – справиться со всем этим на трезвую голову уже не представлялось возможным.