Пять песен мира. Книга 2

— Так и что? Ну, — Данни пожал плечами, — кто им поверит? Люди были напуганы вторжением. Им не было дела ни до какой правды. Они просто хотели, чтобы кто-то помог им выжить, и Ривз, перехватив власть, отлично справился с этой задачей. Только сейчас, когда сбросили Демьян, и перечеркнули сотни тысяч жизней, люди поняли, что даже с Ривзом не будут в безопасности. Теперь они готовы узнать правду, если мы сможем ее найти. Все при дворе Ривза прекрасно это понимают, но боятся ему перечить, потому что теперь он готов и на убийство пойти, сколь бы мелка и неуважительна, по его мнению, не была бы причина его совершить. Мои родители, кстати, знали твоего отца, Алекс. Работали с ним. И его так же сослали на Демьян, пообещав сохранить жизнь тебе. Мои родители знали что-то о вторжении звуковиков, но ничего мне об этом не рассказали. Однажды я подслушал их разговор, и узнал только, что ни у одного ребенка в Дираксисе нет настоящих родителей. Все мы — приемные дети, выросшие либо в приемных семьях, либо в семьях с отцами без матерей. А приемные родители, в свою очередь, поголовно лишены возможности размножаться.

— А как же…. Стоп. Мы же сдавали анализы, когда поступали в училище, и у нас могут быть дети. Врачи ведь сказали. И выходит, что Василиса…. — Алекс удивленно посмотрел на Василису, вспомнив, что когда у них был секс в последний раз — он закончил в нее.

— У меня была задержка, — сонно сказала Василиса. — Потому я и говорила, что нарожаю тебе детей.

— Не спишь?

— Давно уже слушаю, — Василиса открыла глаза. — И, похоже, я беременна. Ты извини, что сейчас говорю об этом, но в меня много кто кончал из старшего поколения, и из этого ничего не выходило. А когда в меня кончил ты — случилась задержка. Это только про одно говорить может.

— Беременна? — удивился Алекс. — Так это же…. Отличная новость! — он обрадовался. — Не знаю, почему, но я очень этому рад.

— И я рада, — искренне улыбнулась Василиса. — Да вот только мне все совсем непонятно с этими репродуктивными функциями. Почему у старшего поколения их нет, а у младшего — есть? Почему ты можешь зачать, а они — нет? Все это очень странно.

— Охренеть, — Алекс едва мог поверить всему услышанному, но чужие воспоминания, которые он видел, лишь служили подтверждением этим словам. Он взглянул на свое запястье, и злобно процедил сквозь зубы: — Твою мать…. Я, кажется, потерял браслет. И как мы без него откроем мастерскую? А если не откроем, кому и что мы покажем? У нас ведь ничего не осталось.

— Предлагаю не паниковать, и разобраться на месте. У нас другой дороги нет. Нас всех тут бросили и отринули, и я не хочу, чтобы это сошло Ривзу с рук. Ради этого я здесь. Просто боялся рассказывать вам раньше.

— Да. Идти нам все равно некуда больше, — в разговор вмешалась Линда. Она села поближе к Данни, и прислонилась к нему, а он ее обнял. — Главное, что мы все вместе. Даже если мы не откроем мастерскую и не найдем ее, то можем попробовать выжить здесь. Вместе. Только жалко, что я не смогу теперь купить роскошный дом в Дираксисе.

— Тут целая планета в твоем распоряжении, — ответил Данни. — Можно построить дом здесь, и совершенно бесплатно.

— И бояться, что меня убьют звуковики или бандиты? Безопасность главнее роскоши.

— Правильно, — сонно согласился Данни, и устало зевнул. — Надо бы поспать. И выставить часовых.

— Отдыхайте. Я буду дежурить. Сна ни в одном глазу. Надо обдумать твой рассказ, Данни.

Василиса снова уснула. Данни и Линда залезли в одну палатку, и Данни застегнул ее изнутри. Алекс ухмыльнулся, думая, чем они там собрались заниматься. «Хочешь потрогать ее? Я же обещала», — Алекс услышал Линду. Будь у него обычный слух, он бы ничего не заметил, но ему полночи приходилось слушать тихие стоны, шуршание в палатке, и напряженное дыхание Данни, которое он старался сделать максимально бесшумным. Данни оторвался как следует, и Алекс был рад, что они с Линдой стали парой.

Алесу стало окончательно понятно, что Данни никогда не любил Айрис, как и Ривз никогда не любил Ирму. По каким-то непонятным причинам женщины сильнее тянулись к тем, кому были безразличны, да и мужчины поступали точно так же. Алекс не понимал, чем именно было обусловлено это психологическое явление, и просто решил принять его, как данность. Алекс вспомнил строки из стихотворения, которое прочел в учебнике литературы: «Мы любим тех, кто нас не любит, и губим тех, кто любит нас».

Дальше он не помнил, но смысл стихотворения даже в урезанной версии оставался четким и понятным.

Любовь. Подумать только. Раньше Алекс даже подумать о таком брезговал, а теперь серьезно размышлял над этим, и даже готовился стать отцом. Настоящим отцом, каким был ему Валериан. Интересно, и как надо воспитывать ребенка? Что нужно вообще с ним делать?

Дать. Наверное, дать то, чего не дал Валериана, и дать то, что дал. Важные знания. Подготовку, способную помочь выжить в жестоком мире, ведь только благодаря тренировкам Валериана Алекс был жив.

«Значит, вот как выглядит взросление?» — подумал Алекс.