Пять песен о нас. История о настоящей любви

– Вообще-то, их три. Я могу показать, как они помогают, но для этого мне сначала нужно кое-что от вас.

– Что же?

– Вы должны захотеть.

– Захотеть что?

Он подался вперед, поставив локти на колени, и пристально посмотрел мне в глаза:

– Обрести надежду. Измениться. Эти ковши откроют новый мир. Нельзя заставить вас посмотреть на них, но если вы хоть раз это сделаете, то не сможете оторвать глаз.

– Это звучит… странно.

Он опустил голову.

– Конечно. И я не стану осуждать вас, если вы не захотите увидеть. Но если вы согласитесь, вам придется сделать кое-что.

– И это…

– Снова поверить в ваш союз. Что у вас и вашего мужа может быть общее будущее.

Я покачала головой.

– Я не смогу. После всего, через что мы прошли.

Он почесал спину собаки:

– Понимаю. Но я задам еще один вопрос. Я спрашивал, была ли у вашего мужа другая женщина. Но не спрашивал, нет ли у вас другого мужчины.

Я покраснела. Этот вопрос возмутил меня до предела:

– Прошу прощения, вы в чем-то обвиняете меня?

Он пристально посмотрел мне в глаза.

– Как вы можете обвинять меня в том, что у меня есть любовник, когда вы совсем меня не знаете?

Он положил собачку на теплое место у камина и встал.

– Вы правы, я вмешиваюсь не в свое дело. Давайте я подготовлю для вас спальню в задней части дома.

– Нет, я не смогу остаться. – Я сбросила с коленей покрывало и встала. – Мне нужно попасть домой к детям.

– Поверьте, сегодня вечером слишком опасно не только пробираться через горы, но даже пытаться сделать это. Дороги почти непроходимые. Как только починят телефонные провода, вы позвоните домой.

– А у ваших соседей? Может, у них телефон работает?

– Я был у ближайших соседей, когда ездил. Они даже не обращались в сервисную службу. Я думаю, не скоро.

Он не закончил фразы, когда свет замигал и погас. Рю заскулил и вскочил.

Снаружи виднелся тусклый свет, но в доме было темно. Старик быстро пошел на кухню и вернулся с фонариком, который отдал мне.

– Возьмите себе. У меня есть еще, как раз для таких случаев.

– Просто жуть! – сказала я.

– О, это случается часто. Не о чем волноваться.

– Нет, я хочу сказать, это знак. Когда начался наш медовый месяц, электричество тоже выключилось. Не то чтобы мы были обеспокоены этим, просто просидели в темноте всю ночь.

Старик молчал. Я уверена, он о чем-то думал.

– Мне нужно проведать мою жену, – сказал он наконец. – А потом я затоплю камин в вашей комнате. Вам будет тепло, даже если электричество не включат.

Песнь 3

Первый шаг

Гостевая комната первого этажа находилась рядом с кухней в задней части дома, если пройти через холл от кладовой. По одной стене там располагался кирпичный камин, а по другой шли несколько книжных полок. Но что сразу привлекало внимание в этой комнате – так это кровать с балдахином. Четыре столбика поддерживали тент и занавески по бокам. Она выглядела как на картинке в книжке викторианских сказок. Старинный интерьер комнаты притягивал, было тепло, но в глубине души я размышляла: а не здесь ли прежние хозяева ставили гробы?

Старик увидел, что я осматриваюсь в комнате.

– Все, что вы видите в доме, передано нам в дар. Эту кровать подарила одна состоятельная семья. Они получили ее в наследство от дедушки и бабушки.

– Милый подарок.

– После того, что с ними произошло здесь, их жизнь изменилась. Они хотели отблагодарить нас.

Он подсунул немного газетной бумаги под поленья в камине и зажег спичку. Рядом с камином были сложены еще дрова, и он сказал, что ночью я могу брать столько, сколько понадобится.

– Кухня открыта для вас, берите все, что захотите. Чувствуйте себя как дома. На стойке есть колокольчик. Позвоните в него, и я приду… Не прибегу, но приду так быстро, как только смогу. Я послежу, какая ночью будет погода, и посмотрю, не найдется ли ваш муж.

Я сняла телефонную трубку, но услышала только неприятный треск. Неслышно вошел Рю и взглянул на меня вполоборота.

– Кажется, кое-кто не прочь побыть с вами. В кладовке, что за холлом, есть лакомство для него. Если вы дадите ему пару кусочков, он не будет к вам приставать. Он обычно сворачивается у чьих-то ног.

– Как это мило! – сказала я и, подхватив собачку, положила ее на покрывало. Рю посмотрел на меня и сделал движение, будто собирается лизнуть меня. Когда старик ушел, Рю спрыгнул вниз и пошел за ним.

– Постойте, я даже не знаю вашего имени, – сказала я.

В дверях старик обернулся. Его голос трещал как огонь.

– Моя жена зовет меня Джей.

Я пошла в кладовку, нашла пластиковую упаковку с собачьим лакомством и открыла ее. Быстро прибежал Рю, цокая по паркету. Я бросила ему лакомство на кровать, и он начал скулить, пока я не взяла его и не положила туда же.

Я вернулась в первую комнату и увидела, что Джей идет наверх, а в руках у него поднос. Когда он дошел до верхней ступеньки, то остановился и посмотрел на меня поверх перил. Он смотрел на меня – нет, почти сквозь меня.

– Вам нужно что-нибудь еще?

На мои глаза навернулись слезы, и я почувствовала какую-то дрожь внутри. Что, если есть шанс? Что, если моих откровений довольно, чтобы подумать, будто все еще можно изменить, и надежда есть? Достаточно ли этого?