Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара

Реформаторы не пытались сделать первого российского госбанкира союзником, и, наверное, в этом ошибались: чтобы избавиться от Матюхина, в 1992 году пошли на то, чтобы председателем ЦБ стал Виктор Геращенко, – а это впоследствии дорого стоило стабилизационной политике. В Борисе Федорове в то время Гайдар не чувствовал союзника, точнее, человека команды – он был самостоятельной фигурой, в том числе и по характеру, и его кандидатура на замену Матюхину не рассматривалась. В конце ноября 1991-го Гайдар с Бурбулисом прозондировали готовность Геращенко, который тогда занимал позицию главы Госбанка СССР, занять пост председателя российского ЦБ. Тогда «Геракл» отказался, но только по той причине, что ожидал краха Советского Союза, а вместе с ним и Госбанка. После этого он готов был работать с правительством реформаторов при условии формирования собственной команды.

В этом кадровом выборе сказалось уважение Егора к управленцам старой советской закваски – осенью 1989 года Гайдар брал интервью у Виктора Владимировича для журнала «Коммунист» и проникся к нему симпатией, в том числе и человеческой: Геращенко – человек образованный, ироничный, неутомимый анекдотчик, – словом, он походил на выходца из той среды, в которой Егор вырос.

Интервью было опубликовано в ноябре, в 16-м номере журнала. Никаких расхождений у интервьюера и интервьюируемого не было. Гайдар мог быть согласен с Геращенко во всем – не случайно это вообще, возможно, единственное интервью, которое Егор у кого-либо когда-либо брал. Как можно было, например, не согласиться с тем, что, по словам Виктора Владимировича, «если мы рамки кредита не ограничиваем какими-то реальными стоимостными факторами, тогда кредитно-денежная эмиссия способствует инфляции». Или: «Беда наша заключается в том, что долго не признавались объективно действующие законы товарного производства». Геращенко говорил о том, что Центральный банк не должен руководить другими банками, а стать регулятором, у которого в инструментарии только экономические рычаги: «Банками должен руководить лишь банковский принцип, здравый смысл и разумное правление, которое выбирается акционерами».

Поздним вечером 31 декабря 1991 года Гайдар встречался с Яковом Уринсоном и его коллегой, молчаливым и сдержанным Евгением Гавриленковым – они принесли новые расчеты возможных последствий правительственных решений. Вместе с ними на совещание пришли ведущие статистики Юрий Юрков и Владимир Соколин. «Я при их поддержке стал убеждать Егора Тимуровича, что экономически приемлемым и социально наименее опасным является вариант, когда на первом этапе либерализации (например, в течение первого квартала 1992 года) цены на углеводородное сырье, хлеб и хлебопродукты, молоко и молокопродукты остаются регулируемыми, – вспоминал Яков Уринсон. – Егор Тимурович с нами не соглашался, а мы все более горячо отстаивали свою позицию… Теперь я, конечно, понимаю, что был абсолютно не прав (частичная либерализация ничего, кроме коррупции, не дает!), но тогда очень расстроился, что не смог убедить Гайдара».

Сюжеты для обсуждения были по-настоящему важны, однако разговор прервал звонок, на этот раз не Авена, а Марии Аркадьевны, которая интересовалась, собирается ли в принципе Егор встречать Новый год дома. В 23:30 Яков Уринсон, бывший замглавы Главного вычислительного центра (ГВЦ), легендарного заведения, где когда-то по указанию председателя Госплана Николая Байбакова оформили в медпункт целительницу Джуну, а шахматист Михаил Ботвинник обсчитывал придуманную им модель советской экономики, был назначен руководителем новой структуры – Центра экономической конъюнктуры и прогнозирования при Министерстве экономики и финансов РФ, причем в ранге министра. Для всех начиналась новая эпоха. Как вспоминал Яков Моисеевич, в те времена «все, начиная с Гайдара, по три-четыре дня не появлялись дома. Я жене звонил, чтобы рубашку чистую привозила».

В общем, сомнительного прогностического качества поговорка «Как новый год встретишь, так его и проведешь» в данном случае сработала удивительно точно. Встретили год на работе, на работе его и провели…

…Кстати, в ГВЦ Госплана Ботвинник перестал работать, когда Уринсон сообщил ему о том, что его математическая модель экономики безнадежно примитивна по сравнению с современными западными. Гроссмейстер написал на строптивого сотрудника донос в ЦК КПСС с требованием уволить его: зав экономическим отделом Центрального комитета Борис Гостев приглашал Якова Моисеевича на Старую площадь и показывал ему это письмо. Однако Уринсона не уволили – кто бы тогда обсчитывал последствия решений партии и правительства.

Новый, 1992 год члены команды встречали на 15-й даче. Гайдар заскочил в «Архангельское» сильно позже – после тех самых разговоров с Уринсоном и Гавриленковым.