Пять поэм

Хосров со старцами идет к своему отцу

Когда Хосров Парвиз увидел свой позор,
Он призадумался, его померкнул взор.

Он понял: для себя он в прошлом не был другом.

Он понял: прав отец — воздал он по заслугам.

Все дело рук своих! И вот руками он

Бил голову свою, собою возмущен.

Двум старцам он сказал, не ощущая страха:

«Ведите кипарис к престолу шаханшаха.

Быть может, вашему заступничеству вняв,

Шах снизойдет ко мне, хоть я и был неправ».

И саван он надел[126]

и поднял меч — и в мире,Как в Судный день, шел плач, звуча все шире, шире.

С мольбою старцы шли. Смотря смиренно вниз,

Подобно пленнику, за ними шел Парвиз.

Лишь к трону подошли, — не умеряя стона,

В прах, грешник горестный, царевич пал у трона.

«Так много горести, о шах, мне не снести!

Великим будь — вину ничтожному прости.

Юсуфа не считай ты виноватым волком.[127]

Он грешен, но он юн, он свет не понял толком.

Ведь рот мой в молоке, и все мне в мире вновь.

Что ж мощный лев испить мою желает кровь?

Пощады! Я — дитя! Сразит меня кручина,

Не в силах вынести Я гнева властелина!

Коль провинился я — вот шея, вот мой меч.

Тебе — разить, а мне — сраженным наземь лечь.

Я всякий гнет снесу на перепутьях жизни,

Лишь только б царственной не внять мне укоризне».

Так молвил чистый Перл и начал вновь стенать.

И голову свою склонил к земле опять.

Покорность мудрая толпу людей сразила,

И вновь раздался плач — его взрастала сила, —

И вопли понеслись, как шум листвы в ветрах,

И жало жалости почуял шаханшах.

Он видит: сын его, хоть молод он и нежен,

Уж постигает путь, что в мире неизбежен.

Он, для кого судьба не хочет вовсе зла,

Сам хочет одного — чтоб скорбь отца прошла.

Подумай: как с тобой поступит сын, — он то же

Увидит от того, кто всех ему дороже.

Для сына ты не будь истоком зла и мук,

Преемником ему ведь твой же будет внук.

И на сыновний лик склонился взор Ормуза.

Он понял: сын ему — целенье, не обуза.

Он благороден, мудр, и как не разгадать,

Что божия на нем почила благодать.

Целуя сына в лоб, обвив его руками,

Ормуз повелевать велит ему войсками.

Когда, сойдя с крыльца, на двор ступил Хосров,

Мир засиял опять: с него упал покров.

Гадал Хосровов лик — он был для взоров пиром, —

Дано ли в будущем сиять ему над миром?

Хосров видит во сне своего деда Ануширвана