Пять поросят

– Есть такая вещь, как ложное чувство. Зачем лгать в столь ответственный момент? Чтобы защитить ребенка от боли? Да, многие женщины так бы и поступили. Но я бы не подумала, что на такое способна миссис Крейл, женщина смелая и искренняя. Я бы скорее ожидала, что она попросит дочь не судить ее строго.

– И вы даже не допустили бы возможности того, что Каролина Крейл написала правду? – с легким раздражением спросил Пуаро.

– Определенно нет!

– И тем не менее вы заявляете, что любили ее?

– Да, любила. Любила и симпатизировала ей.

– Тогда как же…

Мисс Уильямс посмотрела на него странно.

– Вы не понимаете, месье Пуаро. Сейчас, по прошествии стольких лет, неважно, что именно я скажу. Видите ли, я знаю, что Каролина Крейл виновна.

– Что?

– Да, знаю. Может быть, я поступила неправильно, не поделившись ни с кем тем, что знала. Но поверьте мне – я совершенно точно знаю, что Каролина Крейл виновна.

Глава 10 Пятый поросенок с визгом домой побежал

Окна квартиры Анжелы Уоррен выходили на Риджентс-парк. В этот весенний день теплый воздух вливался в раскрытое окно, и если б не ровный, зловещий гул проносящихся внизу машин, можно было бы представить, что находишься в деревне.

Дверь открылась, и Пуаро отвернулся от окна. В комнату вошла Анжела Уоррен.

Он видел ее не в первый раз. Несколько дней назад мисс Уоррен выступала на конференции в Королевском географическом обществе, и Пуаро, воспользовавшись случаем, послушал ее лекцию. Выступление ему понравилось, хотя и получилось, возможно, несколько суховатым с точки зрения широкой публики. Мисс Уоррен оказалась прекрасным лектором – говорила без пауз, не отвлекаясь. Голос ее звучал четко, ясно и мелодично. Она не пошла на уступки той части зрителей, которая ждала романтики и приключений. Никаких душещипательных историй и совсем мало того, что представляло бы общественный интерес. Четкое и немногословное перечисление фактов, прекрасно проиллюстрированных умело подобранными слайдами, с вытекающими из них логическими выводами. Все четко, ясно, последовательно и убедительно.

Душа Пуаро ликовала. Приятно обнаружить научно организованный ум.

Теперь, видя ее вблизи, он подумал, что Анжела Уоррен легко могла быть очень красивой женщиной. Правильные, хотя и резкие, черты лица. Тонко очерченные темные брови, ясные и умные карие глаза, чистая бледная кожа. Плечи она держала прямо, а в ее походке было что-то слегка мужское.

Определенно ни малейшего сходства с жалобно визжащим поросенком. Вот только на правой щеке вытянулся, морщиня кожу, давно заживший шрам, оттягивавший вниз уголок глаза. Никто, наверное, и не догадывался, что глаз не видит. Сама мисс Уоррен, подумал Пуаро, так долго жила с этим увечьем, что, скорее всего, давно привыкла к нему и не замечала.

Ему вдруг пришло в голову, что из пяти человек, привлекших его внимание в ходе расследования, успехов и счастья достигли отнюдь не те, кто вступил в жизнь с наибольшими преимуществами. Худший результат показала Эльза, имевшая вначале все: молодость, красоту, богатство. Словно цветок, захваченный нагрянувшим внезапно заморозком и не успевший распуститься…

Сесилии Уильямс, как могло показаться со стороны, похвастать было нечем, однако Пуаро не обнаружил ни отчаяния, ни уныния, ни упадка духа. Жизнь увлекала ее, она не утратила интереса к людям и событиям. Огромное интеллектуальное и моральное преимущество давало ей строгое викторианское воспитание, которого мы ныне лишены: Сесилия Уильямс исполняла свой долг на том жизненном посту, который назначил ей Господь, и убежденность в своей правоте служила ей верной защитой от каменьев и копий зависти, недовольства и сожаления. С ней оставались воспоминания, ей были доступны, благодаря строжайшей экономии, маленькие радости, а здоровье и бодрость духа позволяли сохранять интерес к жизни.

И вот теперь в Анжеле Уоррен – этой юной особе, обезображенной и претерпевшей неизбежное унижение – Пуаро увидел, как он надеялся, дух, окрепший и закаленный непрестанной борьбой за уверенность в себе и твердость. Озорная, непослушная девочка-подросток стала сильной, волевой женщиной, чьи немалые умственные способности и неиссякаемая энергия позволяли достигать амбициозных целей.

Пуаро чувствовал, эта женщина успешна и счастлива. Она живет полной, яркой жизнью и получает от нее огромное удовольствие. Впрочем, детектив предпочитал женщин другого типа. Восхищаясь ясным, логическим умом Анжелы Уоррен, он ощущал присутствие в ней духа femme formidable[16], что настораживало его и даже пугало. Вкусу Пуаро всегда отвечали женщины яркие и экстравагантные.

С Анжелой перейти к цели визита не составило труда. Никаких уловок и ухищрений не потребовалось. Пуаро рассказал о встрече с Карлой Лемаршан, и лицо мисс Уоррен осветила теплая улыбка.

– Малышка Карла? Она здесь? Так хотелось бы ее увидеть…

– Вы поддерживали связь?