Пять поросят

Он несколько раз кивнул и вышел из комнаты, оставив Карлу в полнейшей растерянности.

Глава 2 Пять вопросов Пуаро

I

– Итак, месье Пуаро? – с плохо скрываемым нетерпением осведомился Филипп Блейк.

– Прежде всего должен поблагодарить вас за восхитительный и подробный отчет о трагедии Крейлов, – сказал детектив.

– Вы очень любезны, – смущенно пробормотал Блейк. – Даже удивительно, сколь многое вспомнилось, стоило только взяться за дело…

– Замечательно внятный и ясный отчет, но есть и определенные упущения, не так ли?

– Упущения? – Блейк нахмурился.

– Ваш рассказ, – продолжал Пуаро, – скажем так, не вполне откровенен. – В его голосе зазвучали жесткие нотки. – Мне стало известно, что по крайней мере однажды миссис Крейл видели выходящей из вашей комнаты в весьма поздний час.

В наступившей тишине слышалось только тяжелое дыхание Филиппа Блейка.

– Кто вам сказал? – выдавил он наконец.

Пуаро покачал головой.

– Кто сказал, значения не имеет. Важно то, что я это знаю.

И снова тишина. Подумав, Филипп Блейк принял решение.

– Похоже, случай натолкнул вас на одно исключительно личное дело. Признаю, оно не укладывается в рамки моего изложения. И тем не менее оно увязывается с ним лучше, чем вы можете подумать. Придется рассказать вам правду.

Я действительно испытывал некоторую враждебность в отношении Каролины Крейл. И в то же время меня всегда неудержимо влекло к ней. Возможно, именно второе возбудило первое. Ее власть надо мной вызывала у меня возмущение и негодование. Я всячески пытался подавить это влечение, выпячивая для себя ее отрицательные черты.

Не знаю, поймете ли вы меня, но она никогда мне не нравилась. Однако же я мог бы легко и в любой момент сблизиться с ней. Мальчишкой я был влюблен в нее, а она совсем меня не замечала. Простить такое трудно.

Шанс представился, когда Эмиас совершенно потерял голову из-за той девчонки, Эльзы Грир. Как-то вдруг и сам того не желая, я поймал себя на том, что признаюсь Каролине в любви. «Да, – спокойно сказала она, – я всегда это знала».

Вот оно, оскорбительное презрение женщин!

Конечно, я понимал, что она меня не любит, но видел, что последнее увлечение Эмиаса всерьез встревожило ее и развеяло иллюзии в отношении супруга. Когда женщина в таком настроении, завоевать ее не составляет труда.

Она согласилась прийти ко мне ночью. И пришла. – Блейк помолчал. Казалось, ему приходится выталкивать из себя слова. – Вошла в мою комнату. А когда я обнял ее, преспокойно сообщила, что ничего не получится. Что она любит только одного мужчину и останется с Эмиасом Крейлом, что бы там ни случилось. Согласилась, что обошлась со мной нехорошо, но ничего поделать с собой не может, и попросила прощения. И ушла! Ушла от меня! Вы понимаете, месье Пуаро? Понимаете, что после этого я возненавидел ее во сто крат сильнее? Понимаете, что я не простил ее? Не простил за оскорбление, которое она нанесла мне, и за то, что убила моего друга, которого я любил больше всех на свете!

Дрожа от нахлынувших эмоций, Филипп Блейк воскликнул:

– Не желаю говорить об этом, слышите? Вы свой ответ получили. Теперь же уходите! И никогда больше не обращайтесь ко мне с этим делом!

II

– Мне нужно знать, мистер Блейк, в каком порядке ваши гости вышли в тот день из лаборатории.

– Но, мой дорогой Пуаро, – запротестовал Мередит Блейк. – Шестнадцать лет прошло! Как же я могу помнить? Но я уже говорил вам, что последней вышла Каролина.

– Вы уверены?

– Да. По крайней мере я так думаю.

– Давайте пройдем туда сейчас. Видите ли, нам нужно знать наверняка.

Продолжая протестовать, Мередит Блейк тем не менее повел сыщика в лабораторию, открыл дверь и раздвинул ставни.

– Итак, друг мой, – тоном, не терпящим возражений, заговорил Пуаро. – Вы только что показали гостям ваши самые интересные препараты. Закройте глаза и подумайте…

Мередит Блейк покорно выполнил эту просьбу. Пуаро вынул из кармана носовой платок и осторожно помахал им взад-вперед. Ноздри у Блейка дрогнули.

– Да, да… Невероятно, как все вдруг возвращается! На Каролине было бледно-кофейного цвета платье. Фил выглядел усталым. Мое хобби всегда казалось ему дурацким увлечением.

– Думайте, – сказал Пуаро. – Вы собираетесь выйти из комнаты и пойти в библиотеку – прочитать гостям тот самый отрывок о смерти Сократа. Кто выходит из комнаты первым? Вы?

– Эльза и… да, я. Она вышла первой. Я – сразу же за ней. Мы разговаривали. Я остановился и подождал, пока пройдут остальные, чтобы запереть дверь на ключ. Филипп… Точно. Филипп вышел следующим. И Анжела. Она еще спрашивала его про «медведей» и «быков» на бирже. Они прошли в коридор. За ними был Эмиас. Я все еще стоял и ждал… конечно, Каролину.

– Итак, вы совершенно уверены, что Каролина задержалась. Вы видели, что она делала?

Блейк покачал головой:

– Нет. Я стоял спиной к лаборатории. Разговаривал с Эльзой, рассказывал о том, что некоторые растения, согласно старинным поверьям, должно собирать только в полнолуние. Думаю, ей было скучно. Потом вышла Каролина – немного поспешно, – и я запер дверь.