Пять жизней на двоих, с надеждой на продолжение

Так ожидаемая мной вторая часть трилогии «Птицы, звери и родственники» вышла у нас только в 1973 г. в сборнике «Гончие Бафута». Но хотя это было уже немножко не то, тогда я этого не понимал. Зато в ней меня ждала встреча с двухметровым добродушным гигантом Ахиримби II, он же Фон Бафута, десятый король полуавтономного образования бывшего британского Камеруна (которое стало теперь известно всему читающему миру только потому, что именно туда молодой Джеральд впервые отправился в свою экспедицию в роли ловца животных для зверинцев). Гончие Бафута вернули меня в мир Даррелла с его неповторимой манерой письма, специфическим юмором и доверительной манерой общения с читателями. Лежа на свой продавленной кровати в общаге на Соколе, я отчетливо представлял эту пару больших детей – любителей выпить и своеобразно повеселиться в окружении разбросанных леопардовых шкур, пары десятков хорошо упитанных и полуобнаженных жен Фона и большого количества бутылок.

Когда король приходил в гости к Дарреллу сам, то его жены (пока мужчины пьянствовали всю ночь) пели и играли на барабанах под окнами гостевого дома. А потом сопровождали пошатывающую пару до дворца Фона, коллективно пугаясь вслух каждый раз, когда им казалось, что мужчины вот-вот упадут.

Однажды Фон даже решил породниться с гостем и женить его на своей 14-летней дочери. Он уже усадил ее на колени к Джеральду, но тот, хоть и был сильно пьян, сумел грамотно выкрутиться, не обидев ни подарок, ни его величества отца.

Я читал и смеялся вслух, к удивлению своего суданского соседа по комнате, решившего, что у меня с головой бо-бо (так он выражался, почему-то по-детски).

В Камеруне Дарреллу повезло. На материале этой экспедиции 49 г. он написал свою четвертую книжку, про Бафут, которая сделала его еще более знаменитым. Мне очень понравилось сравнение одного из литературных критиков, который сказал, что Джеральд Даррелл в литературе сравним с Анри Руссо в живописи. Ну и другие журналисты не скупились на эпитеты автору, отмечая глубину и достоверность, острую наблюдательность. Ну и, как всегда, обаяние и юмор.

А помог его величество случай. При выборе места базирования для своего лагеря Джеральд познакомился с местным владыкой и быстренько нашел самый верный путь к его сердцу – через королевский желудок, всегда радующийся еще одной порции джина или виски. Пару дней совместных возлияний (беспробудным пьянством называла потом это его первая супруга), и всемогущий хозяин достойно оценил в госте способность взять на грудь не меньше его самого.

И, естественно, не только сильно зауважал, но и включил для него режим наибольшего благоприятствования. И дом гостевой предоставил, и обязал подданных с усердием ловить для Джеральда всех, кто был хоть слегка похож на розданные им рисунки (для местных ловцов это было самое главное, так как любое животное на их примитивном английском носило одно название – «добыча» – и включало четыре разновидности: большая, маленькая, плохая и очень плохая). Как правило их приносили в закрытых корзинах или калебасах, и когда Джеральд туда заглядывал, его мог ждать любой сюрприз. Именно такой и случился, когда его гадюка кусанула, на первый взгляд похожая на безобидную змейку слепоглазку. Так и приносили «добычу» без лишних разговоров и объяснений, но зато много и часто. Команде оставалось только успевать делать клетки и ухаживать за все разрастающейся коллекцией.

Конечно, я утрирую: Джеральд и сам выбирался в дикую природу (надо же отдохнуть от такого гостеприимства!) А потом увлекательно писал про эти походы. Но тому, кто еще не читал «Гончие Бафута», непременно надо это сделать самому. Пересказывать самобытный искрометный текст Даррелла, не испортив его, невозможно.

На самом деле за легкостью повествования и шутливой манерой изложения проблем этих путешествий скрывается очень тяжелый и зачастую неблагодарный труд и постоянный риск. Только во время экспедиций в Камерун четыре раза он был на краю смерти, причем один раз его спасло только чудо – у единственного доктора по соседству (до которого еще повезло добраться) случайно нашлась сыворотка от смертельного яда именно той змеи, которая его укусила. Когда сделали уколы, зрачки его глаз уже начали сужаться, и паралич мозга должен был неминуемо наступить через 3–4 часа.