«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

Преследованиям КГБ подвергался и популярный проповедник протоиерей Дмитрий (Дудко). Его силились уличить в антисоветской агитации. Куроедов давил на Патриархию. А Патриархия опять выполняла его требования формально. Просто переводила протоиерея из одного прихода в другой. Но проповеди о. Дмитрия вдруг без его ведома издали за рубежом – вот тут-то его и арестовали. В 1980 году заставили выступить с «покаянием» по телевидению. Но вскоре дело пришлось закрыть. Преступлений не обнаружилось. А лгать в «покаяниях» отцу Дмитрию совершенно не пришлось. Против советской власти он никогда не выступал. Боролся только с безбожием – и продолжал бороться.

Впрочем, западные правящие круги и спецслужбы подставляли не только православных. Они и со «своими» диссидентами не церемонились, когда считали это выгодным. «Потепление» с Советским Союзом было недолгим. США и их партнеры добились того, что хотели. Наша страна заражалась их пропагандистскими влияниями. Промышленность СССР была подорвана потоком импорта. Кремлевское руководство подписало Хельсинкские соглашения, в том числе о «правах человека». Но для того, чтобы сломать ветку, более эффективно не тянуть в одну сторону, а дергать в противоположные. То в одну, то в другую. Теперь требовалось измотать Советский Союз в гонке вооружений. А кроме того, обвалить дружественную и миролюбивую державу получалось слишком уж некрасиво. Другое дело – одолеть врага. Чтобы СССР потом выглядел жалким, капитулировавшим противником, а сами они – победителями «мирового зла».

Президент США Картер и его советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский повернули от «потепления» обратно к «холодной войне». Для этого принялись расхваливать и превозносить советских диссидентов, слать им правительственные телеграммы, официально принимали в Белом Доме деятелей, изгнанных из СССР. А КГБ почему-то подыграл американцам. Резко «повелся» на их провокацию, разогнал и арестовал группы «правозащитников», пересылавшие за рубеж негатив о родной стране. Картеру это дало возможность раздуть кампанию против «тоталитаризма», нарушений «прав человека».

3 июля 1979 года последовала еще одна провокация. Картер подписал секретный приказ о финансировании отрядов исламской оппозиции, ведущих гражданскую войну в Афганистане. В 1998 году в интервью французскому журналу «Le Nouvel Observer» Збигнев Бжезинский признался: «Мы не толкали русских вмешиваться, но мы намеренно увеличили вероятность, что они это сделают». И опять подыграл… Андропов. Представил доказательства, что США активно вмешались в дела Афганистана. А выводы – надо тоже вмешаться, направить туда войска. Иначе там утвердятся американцы. Брежнев был против. Но сторонниками ввода войск, кроме Андропова, выступили Суслов, Пономарев, Громыко, министр обороны Устинова. Брежнева склонили согласиться большинством голосов Политбюро. Началась Афганская война.

Тут же Советский Союз был объявлен «агрессором», очутился в международной изоляции. На лето 1980 года в Москве были назначены Олимпийские игры. В нашей стране этим очень гордились, в строительство олимпийских объектов были вложены колоссальные средства. Но США и еще около 60 государств объявили им бойкот… И в подобной ситуации точно так же, как в период Великой Отечественной, коммунистическое правительство вспомнило о Церкви, решило использовать ее авторитет, продемонстрировать «союз» с ней. Среди стран, которые всячески зазывали на Олимпиаду, были православные, и в Олимпийской деревне была построена часовня.

А Патриарх Пимен тоже воспользовался моментом, сумел обратить внимание на Церковь. Он посетил спортивные сооружения и Олимпийскую деревню, молился в новой часовне. Присутствовал на церемонии закрытия Олимпийских игр. Это выглядело весомо, солидно. Тут уж не только Куроедов, а сам Брежнев и прочие высшие руководители вспомнили, что в стране есть Патриарх. Что он может быть важной и нужной фигурой. А в январе 1982 года умер один из главных врагов Церкви, Суслов, и после этого перед Пименом открыли международное поле деятельности. В июне 1982 года ему первому из московских Патриархов доверили выступить с речью в Нью-Йорке на сессии Генеральной ассамблеи ООН по разоружению. И оказалось, что говорить он может очень хорошо, правильно, полезно.

Задумывался ли Леонид Ильич о своей душе? Конечно, он не был верующим. Слой коммунистической шелухи накопился в нем слишком большой. Но какое-то русское, православное чувство в нем жило. А может быть, как раз выступление Патриарха в ООН подвигло его, что нужно налаживать сотрудничество с Церковью? Буквально накануне своей смерти он отдал неожиданное распоряжение – возвратить Церкви Свято-Донской монастырь. Когда-то он являлся главной резиденцией Патриархии, а потом его прибрали для своих нужд органы госбезопасности. Леонид Ильич подписал указ вернуть монастырь его настоящим хозяевам.