Пятая сестра

– Она спасла меня от смерти! – повторяла дочь старика. – Спасет и вас.

Феяна пробилась через толпу к центру. Она подбежала к Мелани, взяла ее за плечи и прижала к себе. Мужчины с копьями не стали препятствовать.

Было видно, что зачинщику казни сложно принимать решение. Против народа один он пойти не мог, ибо прожил бы тогда оставшуюся жизнь не лучше Мелани. Он поднял угрюмый взгляд и обратился к пятой сестре:

– Я сомневаюсь в своем решении, но раз сама судьба дарует тебе жизнь, выступая против нашей воли, мы не станем препятствовать. Похоже, у высших сил для тебя приготовлено нечто особенное.

Знали бы люди, что «высшие силы» прячутся сейчас в Лесу Мерцаний от людских глаз. Чрезмерная вера людей в незримое сослужила для Мелани отличную службу.

А может, сестры притаились в толпе? Пятая сестра, позабыв об ответе старику, наивно стала выискивать взглядом остальных сестер, в душе зная, что их здесь нет.

И правда, никого.

– Я… я… – Мелани закрыла рот рукой, словно это помогло бы ей сдержать слезы, – я сожалею о случившемся, и пусть вернуть умерших не смогу, все равно хочу помочь вам и другим людям. Если позволите.

Никто не возражал, но и ликовать не стал. Стоило тогда дочери старика сказать за Мелани, что она готова помочь им, как остатки их злости исчезли.

Люди осматривали Мелани и Феяну осторожно, словно видели их впервые и решали, вверять ли свои жизни в руки пятой сестры или она задумала неладное.

Но вдруг одна из девушек решилась выйти вперед. Она подошла к Мелани, опустила взгляд, сжав свое старое грязное бежевое платье, некогда бывшее белым, и сказала:

– Моя мать больна уже давно. Поможешь ей?

– И мне! – послышался детский голос, и из толпы вышла девочка в стареньком платьице с поясом в дырочку. – Моему младшему брату очень плохо.

– И мне не помешала бы помощь, – говорил мужчина.

Мелани боялась, как бы силы не оставили ее и она не подвела нуждающихся. Но слабая улыбка сама появилась на ее лице, и она сказала:

– Конечно, помогу.

Жизнь преподнесла Мелани сюрприз – свободу от собственных оков. Впервые за долгое время пятой сестре казалось, что все позади, и пусть прошлое не исправить, но создать светлое будущее еще не поздно.

Доверие – хрупкая вещь. Получить его от тех, кто хотел тебя убить, – большая ценность. И Мелани неделями копила ее и трепетно берегла. Она помогала, лечила, разговаривала по душам, что было не хуже лечения, и люди стали тянуться к ней.

Но кроме свободы от собственных оков, жизнь подарила ей кое-что еще. Вернее сказать, кое-кого.

В один из теплых вечеров, почувствовав себя плохо, она обратилась к Феяне, а та вызвала единственного врача в деревне, и пусть старая женщина была не так хороша и людей лечила слабо, но кое-что все-таки понимала.

Поэтому, выяснив причину плохого состояния Мелани, она с теплой улыбкой произнесла:

– Ты станешь матерью.

От услышанного Мелани еще долгое время не могла прийти в себя, продолжая сидеть в постели и с немым ужасом смотреть в одну точку.

Перед глазами возникла одна единственная ночь их проклятой близости, и Мелани с подступающими слезами осознала, что даже это было подстроено Арианом, дабы пленить ее. А она, наивная, одураченная его заботой, больше желавшая любви, нежели любившая, поддалась.

Она вдруг вспомнила, как он говорил: «…Для меня поцелуй – наивысшая степень выражения любви».

По виску Мелани скатилась слеза.

«Ему было проще взять меня, нежели поцеловать. Настолько я была ему нелюбима».

Глава 29

– Мама, почему я не могу умереть так, как умирают другие?

– Потому что нас лишили этого дара.

Камни скрежетали, ледяной ветер трепал грязную траву, свежая почва склонила редкие цветы и приняла в себя надгробную плиту. Еще один старик, всего шестьдесят лет назад бывший мальчиком, ушел в темный мир.

Мелани поглядывала на свою дочь Мелиссу. Она встала с колен, отряхнула пропитавшееся грязью платье и всхлипнула. Крохотный нос порозовел от холода, тонкие обесцвеченные губы потрескались от сухости, и лишь взгляд изумрудных глаз, совсем как у матери, горел огнем печали.

Длинные косы Мелиссы лежали на ее небольшой груди, укрытой шерстяным шарфом. Волосы золотые, совсем как у него, высокий рост, совсем как у него, взгляд в минуты равнодушия тоже как у него. Такой же безмятежный и безжизненный.

– Так почему? – вновь спрашивала Мелисса. – Все мои подруги уже давно состарились. Некоторые из них умерли, как и умерла…

– Не смей произносить ее имя. – Мелани откинула последний камень. – Идем. Пора домой.

Дочь покорно последовала за матерью.

Из одной деревни в другую, от одних добряков к следующим, от старой жизни к новой и так до скончания века путешествовали мать и дочь, дабы никто не узнал их страшный секрет бессмертия.

«Никто не узнает, – повторяла себе Мелани, разливая горячий овощной суп. – Никто не узнает о нашем проклятии, а если узнают… тут же казнят, как принято придавать смерти ведьм. На костре под безжалостным пламенем, в ледяном озере, с копьем в мертвом сердце».