Пятая власть. Повесть об утраченной надежде

— Кто я? Полевой военврач второго ранга Риеко Водкин, вот кто! Подполковник, если в общевойсковое перевести. И вообще, с врачами не спорят. Слушай, говорю, команду! И выполняй. Сейчас ты уснёшь. На счёт «три». Проснёшься ты в моей клинике. И заруби себе на носу: прошлое — прошло! Как бы оно ужасно ни было — оно миновало. Помнить — нужно. Но из прошлого в настоящее — тому, что было, ходу нет. Ясно, капитан? Не слышу ответа!

— Так точно, господин полевой военврач второго ранга, — откликнулся Вьяхо эц-Прыф. — Будет исполнено.

— Ну, поехали, капитан. Раз. Два. Три!

Капитан эц-Прыф глубоко вздохнул, повернулся в постели на бочок и блаженно засопел. Доктор Водкин, убедившись, что пациент не притворяется, ушёл в свой кабинет. Ушли и санитары. Остался лишь наблюдающий у приоткрытой двери.

Наутро капитан, проснувшись, дисциплинированно прибрал постель, с удовольствием умылся… Отсутствие мундира не удивило: лазарет же. Подали завтрак: каша, яйцо, бутерброд… какой-то диковинный напиток, явно с молоком. Сладкий, да. Добавки?.. Да, теперь не откажусь, благодарю. Кашка что надо — моё почтение повару…

Доктора, пришедшего с обходом, капитан эц-Прыф встретил воинским приветствием: встав по стойке «смирно» и вскинув вверх согнутую в локте правую руку — пальцы сжаты в кулак. Как-никак, доктор по званию на два ранга старше… доктор Водкин повторил жест; уселся за стол, улыбнулся:

— Вольно, капитан. Садитесь, побеседуем. Как спалось?

— Отлично спалось, доктор! Давно так не удавалось выспаться, — капитан Вьяхо эц-Прыф даже прижмурился от удовольствия.

— Кошмары из прошлого не мучили? — уточнил доктор.

— Никак нет, господин военврач второго ранга… виноват, доктор… без господ, да. Хотя теперь-то я по-омню, что со мной вытворяли в этой их… обители «Приют пятнадцати племянниц». Врагу злейшему такого не пожелаешь, доктор. Просто чудо какое-то, что мне удалось бежать оттуда: охранник раззявой оказался. Ну, и профессиональные навыки какие-никакие… умения не пропьёшь. Школа Каракала, да. Не только посохом драться — любой предмет оружием сделать можно.

— Как же Вы тогда попались-то, капитан? Столь умелый боец — и дали себя сцапать?! — удивлённо поднял брови доктор. — Что Вы — умелый боец, я знаю: «песца»-то Вы вон как лихо усмирили… а ведь «песцы» наши — лучшие воины Республики!

— Ну, как-как, доктор… Тут ведь дело такое, — потупился капитан Вьяхо эц-Прыф. — Попадаешься-то, когда не ожидаешь ничего такого… Вот так и я попался мухой на мёд. Пирушка была. Дружеская пирушка… Нет, не подумайте чего плохого, доктор: в винопитии я меру свою знаю, лишнего — ни-ни! Но тогда… подали, значит, мне бокал — да так обставили, что не выпить было — никак. Тост — за государя. Ну, выпил я этот кубок… до дна, как полагается… потом разбил его — это тоже положено так, когда пьёшь за государя, — бокал разбить… И вроде, всё хорошо было — а когда с пирушки до квартиры двинулся, где-то на полпути срубило меня. Очнулся уже в «Приюте» этом. Без мундира, на вонючем тюфяке — и в компании парочки наглых крыс. Но эти крысы, доктор, — лапочки в сравнении с тамошними заплечных дел мастерами. Смерть желанной будет… так ведь не дадут помереть-то! И свихнуться — тоже не дадут. До конца чтоб свихнуться, в смысле. Держат на грани… как собачку на верёвочке.

— И что же они от Вас хотели-то, капитан? — доктор Риеко оставался невозмутим: профессионал, и не такое выслушивал.

— Измены они от меня хотели, доктор. Чтобы я на них работал. Убеждали, что оно — на благо Родине! Но ведь никогда измена благом не была — не так ли, доктор?

— В общем, убедить Вас этим негодяям так и не удалось, — констатировал доктор Водкин. — А ведь как удачно всё для них складывалось, если бы выгорело дело: на Вас, капитан, в случае чего, никто бы и не подумал. «Отвага — Родине, честь — никому!» — и Вы таки нашли способ не посрамить свой девиз, да. Цена, правда, высока оказалась, но, вижу, Вы с честью перенесли всё. Скажу больше: Вы — моя самая значительная удача. Как Вы понимаете, излечить душевнобольных удаётся весьма и весьма нечасто. Но с Вами, капитан, сейчас всё в порядке. Я распоряжусь насчёт выписки… это где-то полчаса подождать придётся. И мой Вам дружеский совет: не попадайтесь в лапы нашим воякам! Заплечных дел мастера у них, увы, тоже весьма квалифицированные. Не посмотрят ни на Ваш статус свидетеля, ни на Ваше, прямо скажем, баснословное состояние… разве что только Вы скупите всю нашу контрразведку с потрохами! — но это же будет совершенно вразрез с Вашими убеждениями.

— Простите, доктор, но про моё состояние, которое Вы назвали баснословным, — нельзя ли поподробнее? — осведомился капитан эц-Прыф. — Я, по правде сказать, в здешних финансах так и не разобрался… Да, серебро я сменял на зольки ваши здешние — но что я, к примеру, могу сейчас на них купить? Хватит ли их, к примеру, на приличную случаю «парадку»? Мне же свидетельствовать за мэра Двенадцатого посёлка надо будет… одно дело, когда свидетель — незнамо кто сам себя не помнящий, и совсем другое — гвардии капитан Вьяхо эц-Прыф!