Пятая власть. Повесть об утраченной надежде

— Раз так, — произнесла госпожа мэр, — вопрос снят. Надеюсь, Вы покажетесь мне в обновке?

— Как Вам будет угодно, — ответил Вьяхо эц-Прыф.

С тем и расстались.

Горничная проводила нового постояльца в отведённый ему номер: чистую и светлую комнату. Окно, впрочем, при малейшей опасности закрывалось крепкими ставнями: система, известная Вьяхо ещё по «Психопомпу». Принесли обед: рыбную похлёбку и кальмара под соусом. Всё правильно: Республика кормится с моря. Сготовлено, впрочем, вкусно… Вьяхо передал через официанта искреннюю благодарность повару. К вечеру прибыли обещанные госпожой мэром портной и сапожник. Выслушали обьяснения Вьяхо, сняли мерки… даже эскизы обмундирования набросали. Сумму заказа обещали назвать по готовности: всё же не рядовая работа. Иноземных мундиров шить ни разу не доводилось. Своих — сколько угодно: капёры форму по пьяни в клочья рвут, бывает, а новая им за казённый счёт полагается раз в три года. Кстати, она куда как пышнее… павлины, да и только.

Форму на предварительную примерку привезли на третий день; уточнив мелкие детали, увезли. К тому времени Вьяхо эц-Прыф уже успел узнать от персонала гостиницы, кто такие эти самые капёры. Оказалось, так тут за глаза величают военных (от звания «капитан первого ранга»).. Презрительно величают… а ещё — каперангами-без-флота! — и за дело… оказывается, в Республике ещё совсем недавно была военная диктатура со всеми её прелестями: бессудными расправами по малейшему подозрению, подавлением любого инакомыслия… и это при позорно проигранной войне за последние континентальные владения Республики! — а ведь там были серебряные рудники. Серебро же, оказывается, было необходимо для работы устройств, обеспечивающих невозможность нормальной навигации в окружающих архипелаг водах… выгребли подчистую все его запасы — даже музейные произведения светописного искусства не пощадили! Хорошо хоть копии снять позволили. Но копии — это всего лишь копии. М-да… везде свои сложности. Впрочем, к сложностям жизни капитану Вьяхо было не привыкать: в странствиях своих он повидал и не такое. Да и служба в разведке (пусть даже и в полевой) предполагает способность к максимально быстрой адаптации к условиям жизни в чужом обществе. Так что Вьяхо эц-Прыф ускоренными темпами вживался в непривычную шкуру гражданина Республики Полярных Зорь. И тщательно продумывал, что ему следует сказать на трибунале… и главное — как это сказать. В конце концов он пришёл к логичному выводу: говорить следует просто; излагать то, что было услышано, — а услышанное в мэрии Вьяхо помнил вплоть до интонаций говоривших.

Готовую форму-«парадку» привезли за день до назначенного заседания трибунала. Портной и сапожник оказались и впрямь мастерами: обмундирование строго соответствовало регламенту и пришлось впору. Капитан, не торгуясь, уплатил запрошенную сумму, принял поздравления с обновкой — и предстал перед приехавшей госпожой мэром при полном параде.

— Вот, значит, как одеваются военные у вас на материке, — задумчиво отметила госпожа мэр. — Красиво — и одновременно практично. Если б наши капёры так одевались — и уважения бы к ним, глядишь, побольше было… Ну что, гражданин капитан — Вы уже продумали свои свидетельские показания?

— Продумал, да, — ответил Вьяхо эц-Прыф. — Я прекрасно помню и то, что было сказано в тот день, и то, как оно было сказано. Это я и собираюсь изложить.

— Главное, не позволяйте адвокатам капёров запутать Вас вопросами, к делу не относящимися… они это умеют, это их хлеб с маслом, — предупредила госпожа мэр.

— Не на того напали, — невозмутимо ответил ей Вьяхо. — Я ведь и сам языком-то молоть, если потребуется, обучен.

С тем и расстались — чтобы назавтра отправиться в трибунал.

В трибунал прибыли в том же самом быстроходном экипаже, который доставил капитана Вьяхо в малую гостиницу мэрии Двенадцатого посёлка. И тут произошло неожиданное: после вступительных формальностей ответчик (он оказался и впрямь в капитанском чине — капитан-лейтенант) официально и весьма изысканно извинился перед госпожой мэром Двенадцатого посёлка, объяснив свои слова стрессом, приключившимся с ним по случаю нарушения госграницы неизвестным плавсредством. Госпожа мэр извинения приняла; дело, таким образом, закрыли за примирением сторон. Однако расслабляться отнюдь не следовало: после заседания ко Вьяхо подошли двое в штатском. Третий занял позицию за спиной Вьяхо. Ну, не затевать же потасовку прямо в здании трибунала — да и новенькой, с иголочки формы жалко, опять же.

— Контрразведка Республики, — будничным тоном представился один из подошедших и отвернул лацкан пиджака, показав какой-то значок. — Прошу следовать за нами.

Так. Контрики местные. И что прикажете делать? Капитан Вьяхо эц-Прыф прищурился:

– Документы. Значок-то ваш — в любой ювелирке сработают не хуже.