Пятеро из Рубежного легиона

— Фу ты, черт! Оклемался! — обрадовался Безымянный и, передразнивая сапера, повторил жутким замогильным басом: — Признаки жизни отсутствуют. А Мизинец — присутствует!

— Как ты? Совсем ожил? — спросил участливо Субботин. — Ну, повернись. Покажи физиономию.

— Не могу, — перепуганным голосом отозвался новобранец. — Страшно мне. И за вас тоже.

Капитан кивнул Среднему и Указательному. Бойцы мигом крутанули Мизинца и сразу с недоумением отпрянули от него.

У парня вместо левой руки красовалась… клешня. Не то чтобы большая, и не то чтобы волшебная. По пропорциям вполне соответствовала. И выглядела довольно обычной, конечно же, не для людей, а для морских обитателей.

Естественно, легионеры позволили пареньку протестировать свою новую руку, свыкнуться с ней насколько это было возможно при таких обстоятельствах и за такой весьма ограниченный временной отрезок.

Расступились, подперев спинами стены, — пожалуйста, Мизинец, вот тебе простор!

Правда, всего лишь минуты на три.

Они потребовались для того, чтобы бойцы сумели переварить и принять произошедшее.

Да на большее и терпения не хватило.

Обступили его и, цокая языками, разглядывали, теребили новую конечность новобранца, «подаренную» ему зельем альтермагов.

Клешня не казалась безобразной, но и привлекательности парню, безусловно, не добавила.

— Что дальше делать будем? — словно сам себя спросил Субботин.

Безымянный тотчас ухватил Мизинца за клешню, грозно потряс ей в воздухе и срывающимся подростковым дискантом звонко прокричал:

— Я предлагаю всех дангов препарировать!

Погоготали, расслабились, но следовало скорее проверить, как такое превращение делу поможет.

Вот только как не пытался новобранец своей клешней раскурочить решетчатую дверь или перекусить металлические прутья — ничего не выходило. Пробовал и выбить решетку. Молотил по ней что есть мочи панцирной конечностью.

Но без толку.

А вот и время пришло. Вернее, пришли полевые маги. За легионерами. И поскольку Дангомор не появился, можно было безошибочно предугадать участь землян. Перед этим бесполезную клешню решили скрыть от посторонних глаз, разодрали один из тюфяков и обмотали ее грубой тканью.

Возможно, удастся сыграть на эффекте неожиданности, огорошить врагов и сбежать, когда Мизинец в подходящий момент поприветствует барафлекстцев своей необычной конечностью…

Возникло твердое убеждение, что показательный кровавый спектакль дангам пришелся по вкусу — подготовились, не сказать что основательно, но и не просто так определили одноразовое лобное место, а реально с дальним прицелом обустроили место казни на небольшом пустыре между казармами полевых магов и домами-лабораториями брянгов.

Вот вам и холодящее кровь зрелище для барафлекстцев и прямой намек: любой из Дангбрянгора может попасть на появившееся незамысловатое сооружение, похожее на эшафот, — только вякни что-нибудь не то.

Надежда на спасение у легионеров еще теплилась, когда они взбирались на помост, который стройными рядами окружили черные плащи и желтые комбинезоны. Но козырь в виде клешни умозрительно мельчал с каждой минутой, с каждым кровожадным выкриком из толпы, с каждым пойманным сочувствующим взглядом.

Неподалеку под высоким навесом легионеры приметили Мерхульду. Судя по описанию Бледной феи — «такая, с синими волосами во все стороны, как будто ее только что молнией шандарахнуло» — это была точно принцесса.

Не стоит, разумеется, сбрасывать со счетов и то, что Дангомила могла изобразить по-женски завистливо язвительно-насмешливый словесный портрет внучки Генералопипеда, а нынешний странный внешний вид девицы — последствия пыток.

Да вот только на пленницу она не особо была похожа. Ни оков, ни стражников. Околачивалась рядом троица полевых магов, но может, они и не приглядывали за ней вовсе, а всего лишь играли роль ее свиты.

Принцесса ведь! Статус требует.

— Мерхульда еще здесь, — сумрачно сказал Средний. — Получается, альтермаги никого за ней не послали. Неужели они и вправду лишь на нас полагаются? Не верится что-то мне в это.

Она продолжала весело щебетать с наверняка знатными дангами под тем самым навесом, пока туда не пожаловал лидер барафлекстцев.

Толпа притихла.

Но как только Дангомор раскрыл рот, Безымянный сделал шаг вперед и заорал во все горло, перебивая приготовившегося оратора:

— Что же означают в вашем волшебном понимании добродетели, о которых вы кричите на каждом углу?! Невинных людей на смерть обрекаете! Где же справедливость?! Вы тогда хоть дайте нам сначала возможность что-нибудь сделать вам нехорошее, а потом уж кончайте нас! Хотя бы грохните нас с помощью своей магии и желательно безболезненно!

— Вы примитивные, как аборигены, — усмехнулся Дангомор, — потому и казнь будет варварская. Выбирайте: огонь или вода?

— Вода! Вода! — диким воплем отозвался Мизинец, быстро размотал свою несуразную конечность и, подняв высоко над головой, принялся размахивать ею из стороны в сторону, видимо, буквально восприняв недавние слова легионеров о «приветствии» дангов.

Толпа, охнув, отхлынула.