Пятый всадник

Не в силах совладать с собой, мальчик замычал, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившиеся нечистоты ужаса из души. Но приступ паники продолжал крепко держать его горло и не хотел никак отпускать.

Как долго он ревел мальчик не знал. Время в этом бетонном ящике, казалось, имело иное течение, и сложно было сказать сколько прошло минут, две или двести. Однако мычание помогло. Немного успокоившись, Максимка начал оглядываться, чтобы попытаться найти хоть что-то, что может ему помочь. Например, можно найти какую-нибудь палку и, взяв её в зубы, бить ею по какой-нибудь железяке, чтобы слышны были звуки. Бред, конечно, но ничего другого он не смог придумать.

Палки не оказалась. Как и лестницы, которую он раз за разом пытался высмотреть в темном помещении. Ничего. Лишь голые кирпичные стены, под потолком толстые корни деревьев, пролезшие сквозь кладку, в дальнем углу истлевшие тряпки – чья-то фуфайка и один кирзовый сапог. Судя по слою пыли на бетонном полу тут давно никого не было. И в ближайшем будущем не предвидится.

От бессилия и злобы Максимка сжал пальцы в кулак. И замер… Рука. Движения восстанавливаются. Не так быстро, ещё чувствуется слабость, но ведь двигается! Значит и ноги тоже отойдут.

Максимка попробовал пошевелить второй рукой, но на команды мозга она никак не отреагировала.

«Это ничего, подождём. Время нужно, – успокоил себя мальчик, едва сдерживаясь от радости. И оборвал: – Которого нет!».

Шорохи в дальнем углу заставили его замереть. Что-то было там, в темноте. Что-то живое.

Рука начала сжиматься и разжиматься быстрее. Надо как можно скорее вернуть кровообращение, чтобы она могла полноценно двигаться в случае, если надо будет отбиваться…

Гранатовые бусинки глаз уставились из мрака на мальчика.

Крыса? Да, верно, крыса. Всего лишь крыса. Она ведь не съест его.

Максимка хрюкнул от смеха. Эта мысль показалась ему жутком смешной. Не съест! Ага, как же! Много раз читал он в книгах как эти твари до костей обгладывали тела животных и людей. А что им стоит расправиться с тощим мальчиком? Уже до обеда управятся.

Крыса пискнула и вышла из темного угла на свет. Огромная. Жирная. И зубы, жёлтые, кривые, такие большие, что даже не помещаются во рту и торчат по сторонам, как у саблезубого тигра.

«Брысь! Брысь, блохастая!».

Да только что ей с его мыслей, читать она их все равно не умеет. Ещё голодная, наверное, тварь.

«Вот так влип!».

Крыса наморщила нос, принюхиваясь, оскалилась. Дернула рваными ушами и убежала.

«За сородичами?» – пуще прежнего испугался Максимка.

И зашевелил рабочей рукой.

«Давай, оживай, тело, оживай, миленькое, без тебя никак!».

Закололо правую руку, словно сильно её отлежал. Мальчик сморщился, не в силах стерпеть боль, разливающуюся огнем выше локтя. Пошевелил пальцами. Слава богу, они функционируют.

«Теперь ноги! Ну же! Ну!».

Но с ногами всё было по-прежнему – они не двигались.

* * *

Крыса вернулась через семь с половиной минут. Это Максимка знал точно, потому что считал секунды с её ухода. И вернулась не одна. Вместе с ней на гостя пришли поглазеть ещё шесть пар рубиновых глаз.

«Вот теперь точно конец», – обреченно подумал мальчик, пытаясь отодвинуться подальше от грызунов. С трудом удалось доползти до противоположной стенки темницы.

Крыса, та, что прибежала первой, пронзительно пискнула и быстро преодолела разделяющее их расстояние. Опять начала принюхиваться.

«КЫШЬ!» – мальчик шлепнул ладонью по бетонному полу. Это отпугнуло хвостатую тварь. Она попятилась назад, но остановилась. Вновь подошла, словно поняв, что добыча серьезной угрозы для неё не представляет. Остальные из стаи небольшими перебежками стали приближаться к мальчику.

Максимка начал опять молотить руками, даже отшвырнул одну в сторону, но тварей оказалось больше и усмирить всех разом не получилось. Пара грызунов вцепилась в ботинки, и мальчик впервые обрадовался, что не чувствует ничего ниже пояса. Ноги начало кидать из стороны в сторону, словно их трепали не маленькие создания, а цепные псы.

«Сильные, гады», – отметил он, шлепнув ещё одну зарвавшуюся тварь.

От прикосновения к лоснящейся шерсти стало противно, захотелось поскорее отереть ладонь. В нос ударил неприятный запах мокрой псины и гнили.

«От такой мерзости и чуму подхватить недолго».

Ещё одна блохастая тварь прыгнула прямо в лицо мальчику, и, если бы не быстрая реакция того, наверняка бы вцепилась в нос.

Сердце забилось сильнее, готовое от страха выпрыгнуть наружу. Умирать здесь, в этом богом забытом месте, совсем не хотелось.

Ожидая в любую секунду повторного прыжка, Максимка сжал ладони в кулак, чтобы в случае чего с хрустом переломить гадине хребет. Но атаки не последовало. Крысы разом, словно что-то услышав только им слышимое, испугано уставились на люк. Вожак стаи пискнул, уже не так воинственно, и первый бросился наутёк. Следом последовали остальные.

Максимка удивился. Что такое? Собак почувствовали? Или…