Читаем Пифагор. Золотой канон. Фигуры эзотерики полностью

К этому времени имущество, которым до поступления в схолу обладал каждый, переходило в общую собственность и передавалось специально назначенным для этого лицам, которые назывались «государственниками (ПОΛΙΤΙКОΙ)[255]». Некоторые из них были «хозяйственниками (OIKONOMIKOI)[256]» и «законоположенниками (NOMOΘETIKOI)[257]». Всех их назначали из числа слушателей (AKOYΣMATIKOI), которые занимались предварительным очищением души, готовясь принять посвящение.

Ученики (MAΘHMATIKOI), которых также называли эсотериками (EZΩTEPIKOI)[258], посвященные в тайны учения, вопросами практического управления общиной пифагорейцев и распоряжения имуществом уже не занимались.

Тех, кого после испытания их образа жизни и других нравственных достоинств признавали достойными участвовать в изучении основных положений учения Пифагора, после пятилетнего молчания переводили в группу эсотериков. Допущенные внутрь, они слушали за завесой самого Пифагора, созерцая его непосредственно. До этого они, находясь по ту сторону завесы и ни разу не видя Пифагора воочию, просто слушали его речи все то время, пока их нравы были предметом испытания.

Получив возможность находиться внутри занавеса, ученики-математики еще восемь лет могли общаться с самим Пифагором, после чего он отпускал их, предоставляя возможность самостоятельно совершенствоваться и обучать других.

Сам Пифагор, говорят, стоял во главе школы тридцать девять лет, а всего он прожил почти сто лет. Покидая Кротон, он передал руководство школой Аристею, который был самым старшим.

Таким образом, преемником Пифагора и первым схолархом был Аристей, сын Дамофонта, кротонец, сверстник Пифагора. Аристей удостоился руководства школой благодаря своему исключительному превосходству над другими в понимании основоположений пифагорейского учения.

После Аристея школой руководил Мнемарх, сын Пифагора, умерший еще при жизни отца.

Мнемарха сменил Булагор, при котором произошло разграбление Кротона. Говорят, что кротонцы были побеждены локрийцами[259].

После него школой руководил Гартид из Кротона, возвратившийся из путешествия, в которое отправился перед войной. Однако из-за несчастья, случившегося с отечеством, он ушел из жизни. После этих событий Кротон утратил свое былое могущество. Гартид был единственным пифагорейцем, который умер от горя. Остальные же пифагорейцы, дожив, как правило, до глубокой старости, как бы освобождались от оков тела.

Впоследствии школой руководил Арес из Левкании (Лукании), спасенный какими-то чужестранцами во время взятия Кротона неприятельским войском. К нему приехал Диодор из Аспенда[260], которого приняли из-за малочисленности людей в школе. Диодор же, вернувшись в Элладу, перенес пифагорейские идеи туда.

ВЕЛИКИЕ УЧЕНИКИ ПИФАГОРА

Залмоксис

Залмоксис-гет[261] был рабом Пифагора на Самосе. Получив вольную, он сделался свободным и нажил богатое состояние.

Вернувшись на родину, он соорудил и обставил себе андрон (пиршественный зал) по ионийскому образцу и стал принимать в нем знатнейших гетов и фракийцев. Задавая им угощения на славу, Залмоксис поучал, что ни сам он, ни они, ни их потомки до бесчисленных колен не умрут, но придут в страну, где обретут вечную жизнь и всевозможные блага.

Себе он соорудил подземную комнату. Сойдя в нее, Залмоксис исчез из среды гетов. Соотечественники тосковали о нем и скорбно оплакивали, как умершего. Его мать тем временем тайно носила ему еду и деревянные дощечки, на которых записывала все происходящее на земле. Так он прожил три года.

На четвертый год Залмоксис явился гетам, тощий как скелет, и объявил, что прибыл из царства Аида. Он рассказывал о странствиях его души в царстве Аида и о том, что произошло за время его отсутствия на земле. Геты были так потрясены, что уверовали его учению.

Залмоксис установил законы для гетов и вселил в них мужество, убедив, что душа бессмертна.

Еще и поныне галаты и траллы[262] и многие из варваров, обитающих у Истра[263], учат своих сынов, что душа умерших не разрушается, но пребывает вечно, и потому не нужно бояться смерти, а надо смело идти навстречу опасности.

Абарид (ΛОГОΣ ΟРО? ABAPIN)

Абарид, воздухоход и чудотворец, был старшим и самым опытным в богослужении жрецом Аполлона в стране Гиперборейцев[264]. Он прибыл с острова Гиперборейцев на Делос для возобновления старинной дружбы народа, к которому он принадлежал, с жителями острова Делос, на котором родился и особо почитался Аполлон.

Абарид пришел, собирая золото для храма Аполлона и предсказывая мор.

Он отправился в путь из храма со стрелой[265], сев на которую, преодолевал реки, озера, болота и горы. Обращаясь к стреле с нужными словами, он проводил очищения, изгонял чуму, отводил бури от городов. Абарид останавливался в святилищах, и никто не видел, чтобы он ел и пил.

Перейти на страницу:

Все книги серии Антология мудрости

Дао дэ Цзин. Книга пути и благодати (сборник)
Дао дэ Цзин. Книга пути и благодати (сборник)

Западная цивилизация не всегда была мудра, но своих базовых принципов придерживалась неукоснительно: жизнь – это поле битвы, где ты должен быть первым или сразу приготовиться к тому, что тебя затопчут. Этот боевой ритм существования устраивал далеко не всех, и тогда в поисках духовных ориентиров взоры недовольных устремлялись к Востоку.Именно там этот же мир можно было увидеть совсем иначе – спокойным, гармоничным, лишенным суеты бесполезного соперничества. Если ты устал от погони за ускользающим зверем – остановись, сядь у края тропинки и жди. Если дао угодно, зверь сам придет к тебе, а если нет – зачем тогда бегать?Эта книга интересна тем, что даосское учение представлено в ней как в ранней, так и в поздней интерпретациях. Говорят, конфуцианство – это одежда китайца, а Дао – его душа. Загляните в Дао, возможно, вы найдете там самого себя.

Лао-цзы , -цзы Лао

Философия / Религия, религиозная литература / Древневосточная литература / Религия / Эзотерика / Древние книги
Голубиная книга. Славянская космогония
Голубиная книга. Славянская космогония

«Упала с небес книга. Звалась она "голубиной" — от своей чистоты и небесной святости. Или "глубинной" — от глубины заключенной в ней премудрости. Говорилось же в книге о том, как начался наш мир: откуда пошли белый свет, солнце, месяц, звезды, заря, гром, ветер, откуда взялись сословия — цари, князья-бояре, крестьяне. И о том, что есть в этом мире самого святого и главного: какой царь — над царями царь, какая земля — всем землям мать, какое самое главное море, озеро, река, церковь, гора, камень, дерево, трава, зверь, птица. А еще о том, как боролись Правда с Кривдою и куда она, Правда, подевалась в этом грешном мире». — Так издревле пели на Руси «калики перехожие», странники-слепцы, декламирующие духовные стихи.О существовании этой загадочной книги мы узнаем из жития ученого-священника XIII века Авраамия Смоленского. В 1760-х годах «Стих о Голубиной книге» записал один из первых собирателей русского фольклора, легендарный Кирша Данилов. Но лишь современные ученые догадались, что «Голубиная книга» — это космогонический миф древних славян, созвучный индийской «Ригведе», скандинавской «Старшей Эдде», персидской «Авесте» и «Пополь-вух» американских индейцев.

Коллектив авторов

Религиоведение
Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон
Матерь Лада. Божественное родословие славян. Языческий пантеон

Повержены в прах древние идолы, заросли густым подлеском старые капища, отошли в область предания древние боги. А ведь были времена, когда все славяне почитали как предков и дорогих родичей верховного владыку Рода и его супругу великую богиню Ладу, воеводу Перуна, волхва Велеса и страшную хозяйку леса, богиню смерти Бабу-Ягу.Пантеон славянских божеств по своему составу и достославным деяниям нимало не уступал своим более знаменитым «коллегам» с греческого Олимпа, скандинавского Мирового Древа Иггдрасиль или тем, кого почитали индоиранские народы. Дружная семья высших существ и мелких боженят одушевляла своим присутствием простой и мудрый миропорядок, каким он виделся нашим предкам-язычникам. В этой книге древние боги славян вновь собраны воедино — с них, с прародителей, и началась когда-то наша родословная.

Дмитрий Михайлович Дудко , Дмитрий Михайлович Дудко (Баринов)

История / Религия, религиозная литература / Образование и наука

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза