Пифагореец

Теперь ему стало понятно, в чем причина его задержания. Во-первых, как замечательно, что он не стал им объяснять, что он не Алкей. А во-вторых, непонятно, откуда они об этом узнали? Тео ведь внимательно смотрел по сторонам – видимо, кто-то случайно увидел. Эх, если бы хоть вино было хорошее, было бы не так обидно погибнуть, а так – жуткое пойло, и из-за него еще и так пострадать – вот это было обидно вдвойне. Через некоторое время показались две знакомые фигуры. Одна – невысокого солдата, а рядом с ним высокая и статная фигура Пифагора. Когда прибывшие приблизились к клетке, Пифагор спокойно поздоровался с Василисом и его подчиненными. Те, в свою очередь, с глубоким почтением поприветствовали Пифагора. По их виду было заметно, что Пифагор у них личность известная и уважаемая.

– Уважаемый Василис, – начал Пифагор, – я подтверждаю, что пойманный вами преступник – это мой ученик, Алкей.

– Да какой я преступник?! – громко начал протестовать и махать руками Тео. – Речь, всего-то, об одной бутылке вина, которая вполне могла быть разбита и естественным образом! Какие есть доказательства?

Но собеседники его не замечали и глазом не повели в его сторону. Тео понял, что сейчас все его протесты выглядят, по меньшей мере, глупо, и лучше замолчать.

– Уважаемый Пифагор, но как же такое возможно, чтобы ваш ученик опустился до кражи?

– Извини, Василис, что я раньше не заметил признаков такой возможности с его стороны. Это моя вина. Но, с другой стороны, ведь для того и нужно учить людей, чтобы они учились и такого больше никогда не делали. Если же человек уже безупречен, то он в учебе не нуждается, не так ли?

Военный слушал его доводы, но оставил их без ответа.

– Когда он прибыл на Самос? – поинтересовался Василис строгим, но спокойным голосом.

– Десять дней назад, – ответил Пифагор.

– Согласно нашим законам, он должен покинуть Самос в течение месяца или явиться на беседу к нашему правителю, Поликрату, за разрешением на длительное проживание – тебе ведь это хорошо известно?

– Конечно, – ответил Пифагор. – Закон один для всех. Я беру молодого человека под свое поручительство. Если он совершит еще один проступок – судите его, как преступника. Один раз может быть случайностью, но два – это была бы уже закономерность. Я постараюсь, чтобы он все понял раньше, чем второй раз может случиться. Ведь воспитание всегда лучше наказания, не так ли, Василис?

Василис, видимо, решил не возражать и хотел закрыть это происшествие поскорее. Он с почтением кивнул головой:

– Так тому и быть.

После этого Тео выпустили из клетки, и его конвой ушел. Остались только Тео и Пифагор. Тео молчал и не знал, что сказать. Ему было ужасно стыдно. Он и предположить не мог, что такая невинная выходка превратится в грандиозный скандал. Да еще и какое-то собеседование с местным правителем через три недели не пахнет для него ничем хорошим. Как можно было так глупо попасть в эту чудовищную ситуацию?

– У меня есть правило. Когда я зол или раздражен – нужно воздержаться от всякой речи, пока не успокоишься. Во время гнева не должно ни говорить, ни действовать. Чего и всем другим советую. Поэтому сейчас я тебе ничего не скажу. Завтра все обсудим, – сказал строго Пифагор, и они молча пошли домой.

– А если нужно что-то срочно сказать сегодня, и до завтра ждать нельзя? – спросил Тео как ни в чем не бывало.

– Значит, нужно соблюсти правило 10 + 100. Нужно подождать 10 минут, пока успокоится внутренний гнев, а затем в уме посчитать до 100. Чтобы досчитать до 100, придется сосредоточиться на счете. А когда сосредотачиваешься на счете, фокус мыслей смещается с гнева и агрессии, и в итоге удастся избежать того, что ты мог бы сказать сразу, в гневе, а потом обязательно бы об этом пожалел.

– Мудро, – коротко подытожил Тео, удивленно приподняв брови, и они молча пошли к жилищу.

Уже подходило время готовиться ко сну. Тео никак не мог собраться с мыслями. Его не покидала обида за то, что он так глупо попался. Был ведь такой замечательный план! Как же получилось, что все обернулось позором? И из-за какой-то дурацкой бутылки вина!

Утренний разбор полетов

Утром Пифагор разбудил Тео благозвучным тоном, как ни в чем не бывало. По нему даже нельзя было сказать, что вчера произошло что-то экстраординарное. Тео робко посмотрел, что гроза и буря, похоже, миновали, и потихоньку стал смелеть.

– Учитель, простите меня за вчерашнее! Я не знаю, как они догадались! Честно! Я думал, что если разбить бутылку и поставить ее обратно в ящик, а место обильно полить вином, то никто не сможет даже подумать, что это подвох! Наверное, кто-то случайно увидел.