Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

Кандида. Вот что получается из нравоучений Джеймса, который говорит мне, что надо жить своим умом и никогда не кривить душой из страха – что подумают о тебе другие. Все идет как по маслу, пока я думаю то же, что думает он. Но стоило мне подумать что-то другое, и вот – посмотрите на него! Нет, вы только посмотрите! (Смеясь, показывает на Морелла. По-видимому, ее это очень забавляет.)

Юджин взглядывает на Морелла и тотчас же прижимает руку к сердцу, как бы почувствовав сильную боль. Он садится на кушетку с таким видом, словно оказался свидетелем трагедии.

Берджесс(у камина). А верно, Джеймс! У вас сегодня далеко не такой внушительный вид, как всегда.

Морелл(со смехом, похожим на рыдание). Полагаю, что нет. Прошу всех извинить меня. Я не подозревал, что стал центром внимания. (Овладевает собой.) Ну хорошо, хорошо, хорошо! (Он идет к своему столу и с решительным и бодрым видом берется за работу.)

Кандида (подходит к кушетке и садится рядом с Марчбэнксом; все в том же шутливом настроении). Ну, Юджин, почему вы такой грустный? Может быть, это мой лук заставил вас всплакнуть?

Марчбэнкс(тихо, ей). Нет, ваша жестокость. Я ненавижу жестокость. Ужасно видеть, как человек заставляет страдать другого.

Кандида(поглаживает его по плечу с ироническим видом). Бедный мальчик! С ним поступили жестоко! Его заставили резать противные красные луковицы!

Марчбэнкс(нетерпеливо). Перестаньте, перестаньте, я говорю не о себе. Вы заставили его ужасно страдать. Я чувствую его боль в своем сердце. Я знаю, что это не ваша вина, – это должно было случиться. Но не шутите этим. Во мне все переворачивается, когда я вижу, что вы мучаете его и смеетесь над ним.

Кандида(в недоумении). Я мучаю Джеймса? Какой вздор, Юджин, как вы любите преувеличивать! Глупенький! (Встревоженная, идет к столу.) Довольно тебе работать, милый, поговори с нами.

Морелл(ласково, но с горечью). Нет, нет. Я не умею разговаривать, я могу только проповедовать.

Кандида(поглаживая его по плечу). Ну иди, прочти нам проповедь.

Берджесс(решительно протестуя). Ах нет, Канди, вот еще недоставало!

Входит Лекси Милл с встревоженным и озабоченным видом.

Лекси(спеша поздороваться с Кандидой). Как поживаете, миссис Морелл? Так приятно видеть вас снова дома.

Кандида. Благодарю вас, Лекси. Вы знакомы с Юджином, не правда ли?

Лекси. О да. Как поживаете, Марчбэнкс?

Марчбэнкс. Отлично, благодарю вас.

Лекси(Мореллу). Я только что из гильдии Святого Матфея. Они в большом смятении от вашей телеграммы.

Кандида. А что за телеграмма, Джеймс?

Лекси(Кандиде). Мистер Морелл должен был выступать у них сегодня вечером. Они сняли большой зал на Мэр-стрит и ухлопали массу денег на плакаты. И вдруг получили его телеграмму, что он сегодня не может приехать. Для них это было как гром среди ясного неба.

Кандида(изумлена, в ней просыпается подозрение, что тут что-то неладно). Отказался выступать?

Берджесс. Похоже, что это первый раз в жизни – а, Канди?

Лекси(Мореллу). Они хотели послать вам срочную телеграмму, узнать, не перемените ли вы свое решение. Вы получили ее?

Морелл(сдерживая нетерпение). Да, да, получил.

Лекси. Телеграмма была с оплаченным ответом.

Морелл. Да. Я знаю. Я уже ответил. Я не могу сегодня.

Кандида. Но почему, Джеймс?

Морелл(почти грубо). Потому что не хочу. Эти люди забывают, что и я человек. Они думают, что я какая-то говорильная машина, которую каждый вечер можно заводить для их удовольствия. Неужели я не могу провести один вечер дома с женой и друзьями?

Все поражены этой вспышкой, кроме Юджина, который сидит с застывшим лицом.

Кандида. Ах, Джеймс, ты не должен придавать значение тому, что я сказала. Ведь если ты не пойдешь, ты завтра будешь мучиться угрызениями совести.

Лекси(робко и настойчиво). Я, конечно, понимаю, что с их стороны просто непозволительно так донимать вас, но они телеграфировали во все концы, чтобы найти другого оратора, и не могли заполучить никого, кроме председателя Лиги агностиков.