Пик правды

После того как дверь захлопнулась, Илья постоял еще немного, дожидаясь щелчка дверного замка, затем удовлетворенно кивнул и направился к лестнице. Он не успел сделать и пары шагов, как громкой трелью напомнила о себе лежавшая в кармане трубка спутникового телефона. Поднеся трубку к уху, Илья несколько раз кивнул, несколько раз сказал: «Спасибо», а закончил общение, очевидно, не самой удачной фразой: «Не знаю, может быть, и пригодится», во всяком случае, собеседник Ильи в ответ разразился краткой, но весьма энергичной репликой, после чего прервал разговор.

Спрятав телефон обратно в карман, Илья спустился на полпролета вниз и негромко кашлянул. Этого оказалось достаточно, чтобы взгляды всех собравшихся на первом этаже отеля немедленно обратились к нему. Сперва Лунин хотел спуститься в саму гостиную, но затем решил остаться на площадке между двумя этажами.

— Если вы думаете, что сейчас я скажу что-то важное, то вы ошибаетесь. — Виновато улыбнувшись, он взглянул на сидящего за столом и подпирающего подбородок кулаками Кожемякина: — Вам, Станислав Андреевич, мне и вовсе сказать нечего, поскольку ничего, напрямую касающегося вашей персоны, сегодня не происходило.

— Так а. — Кожемякин вскинул голову и застыл, не окончив фразу.

— Ничего не было, — покачал головой Илья. — Ничего.

Несколько мгновений Станислав Андреевич напряженно вглядывался в лицо Лунина, затем молча кивнул и откинулся на спинку стула.

— Спасибо, — произнес он одними губами и тут же, смущенно прокашлявшись, повторил: — Спасибо!

— Что касается вашей дочери, — проигнорировал благодарность Илья, — все несколько сложнее.

Разжавшиеся было пальцы Кожемякина тут же вновь обратились в напряженно стиснутые кулаки.

— Собственно говоря, — продолжил Лунин, — ей мне тоже сказать нечего, за исключением того, что полковник Изотов очень надеется на то, что Виктория больше никогда в жизни никого по голове бить не будет. Последствия подобных действий могут быть гораздо печальнее, чем это случилось сегодня.

— Ну слава богу, — всхлипнула сидящая в обнимку с дочерью Мария Александровна, — я ведь думала, все, потеряла дочь.

— Вот как раз об этом вам с Викторией и стоит поговорить. — Нахмурившись, Илья коснулся лба кончиками пальцев, словно пытаясь нащупать нужную ему мысль, прячущуюся где-то в закоулках сознания. — Нападение на полковника Изотова — это не самое плохое, что совершила сегодня ваша дочь. Отнюдь. Сегодня в результате ее действий могли погибнуть многие. Я понимаю, когда она прятала пистолет в камин, то не представляла возможных последствий. Но ведь потом Денис ей все объяснил.

Илья выбил пальцами о перила незатейливую барабанную дробь и взглянул на сидевшего к нему боком Сипягина-младшего. Молодой человек явно чувствовал себя не в своей тарелке, он замер, скрючившись, почти уткнувшись лицом в колени, не глядя ни на кого из присутствующих.

— Все! — повторил Лунин. — Вика и Денис вместе с нею вышли на крыльцо потому, что боялись. Боялись погибнуть от случайных разрывов патронов. Вот только боялись они исключительно сами за себя. О том, что здесь остаются другие люди, они подумать не пожелали. Я понимаю, конечно, я или Наталья Сергеевна. Мы для вас совершенно посторонние люди. Но ведь здесь, в комнате, остались ваши родители. Твоя, Вика, сестра. И что? Они так бы и сидели у камина, ни о чем не подозревая?

Илья немного помедлил, допуская возможность, что кто-то из адресатов его речи захочет ответить. Поняв, что этого не произойдет, он продолжил:

— Как вы сказали, Мария Александровна? Думали, что потеряли дочь? Даже не знаю, что вам ответить. Может быть, правильно думали?

«Слишком патетично, — прошептал Илье кто-то из глубины подсознания, — сейчас надо либо пустить слезу, либо заканчивать».

— Я рад, что сегодня не случилось ничего непоправимого, — Илья поморщился, прогоняя незваного советчика, — но, как мне кажется, вам всем есть о чем поговорить со своими детьми. Так что не буду мешать.

Поднявшись на несколько ступеней, Лунин обернулся:

— Очень надеюсь, что эта ночь пройдет спокойно. Пожалуйста, запирайте двери и без крайней нужды не выходите из комнат. Хотелось бы утром избежать неприятных сюрпризов.

Вновь поднявшись на второй этаж, Илья выкрутил вмонтированный в потолок светодиодный светильник, освещавший дальнюю часть коридора, в которой располагался его собственный номер, а заодно номер полковника Изотова. Решив, что вряд ли кто-то станет жаловаться на слабую освещенность, Лунин зашел к себе в комнату, разделся и лег в кровать, предварительно выставив будильник на полночь.

Глава 12, в которой Лунин пытается сохранить трезвую голову