Пиковая Дама

— А вы кто?

— Как прогнать Пиковую Даму? — без экивоков поинтересовался Антон.

— Я Сашке рассказал. И больше, чем следовало.

— Где вы живете? — Злила эта теневая маска над воротом свитера. Тоже мне, таинственный Джокер из долбаной колоды… — Давайте я приеду и пообщаемся.

— Не выйдет.

— Люди гибнут.

Экзорцист остолбенел. Антон даже почувствовал парадоксальное злорадство.

— Саша не говорил, что кто-то погиб…

— Саша мертв.

Мужчина засуетился, завозился в кресле.

— Так дела не делаются. Был договор… Кто погибнет — я не участвую.

— Не участвуешь? — Антон вцепился в планшет так, что по экрану расползлись радужные кольца. — Моя дочь в беде!

— Извините. Извините.

Оконце потухло. Hanter1971 вышел из Сети.

— Ублюдок, — прошипел Антон. — Он что-то знает.

— Так поезжай к нему. — Катя забрала планшет.

— Куда?

— Информация о профиле, ссылка… бинго.

Катя продемонстрировала карту на экране, перевернутая капля помечала точку.

— Геолокация. Двадцать первый век.

— Умница. — Возбужденный Антон схватил Катю за плечи.

Она отстранилась, посмотрела на него в упор. Синеву радужек заволокла пелена.

— Ты мне поможешь?

— Обещаю.

— Помоги мне сейчас.

— Как? — не понял Антон.

Катя отошла к стене и стащила с себя водолазку — он опомниться не успел. Тело было белым и ладным, под ребрами трепетал живот. Взгляд невольно прикипел к цветущим конусам маленьких нежных грудок. Бюстгальтер Катя не надела. Ореолы розовых затвердевших сосков покрылись мурашками.

— Помоги, — сказала девушка низким испуганным голосом. Синие глаза наполнились мольбой. — Полюби меня.

Пальцы юркнули под ремень джинсов — скинуть последнюю преграду.

— Перестань.

— Чтобы живой себя чувствовать… — напирала Катя.

Антон приблизился, отвел ее руку от ремня. Как давно он не стоял вот так перед обнаженной, предлагающей себя женщиной? Десять месяцев… или одиннадцать…

— Не хочешь здесь? — Она облизала сухие губы. — Поднимемся ко мне. Я все сделаю, я умею.

— Ну ты что, дура? — беззлобно спросил Антон. — Оденься.

— Сам ты… — Она толкнула его. Отвернулась к окну, оскорбленная. Натянула водолазку, растрепав волосы.

Он потупился. Опешил.

— Грудь некрасивая, да? Плоская? Поэтому не захотел?

— Красивая-красивая. Но ты мне в дочери годишься.

— И? — она сунула руки в карманы, набычилась. — Знаешь, почему ты развелся?

— Знаю.

— И я знаю. Потому, что тебе не подходят ровесницы. Тебе надо молоденькую, чтобы восхищалась тобой, а не пилила. Я бы — восхищалась.

— Не пробовала в семейные психологи податься?

— Ржешь? А зря. Я на тебя с четырнадцати лет дрочу. Сосед…

— Что? — Антон побагровел от смущения. — Так… хорош… — Он оправил штаны. — Забыли, ладно?

— Ну забудь, забудь, — она ухмыльнулась.

«Это истерика, это от страха все», — подумал Антон.

— План такой. Я еду к Ван Хелсингу, а ты — к сестре этого самоубийцы. Раскручиваем обоих по максимуму. Телефон мой запиши…

— В щеку-то хоть поцелуешь меня?

Антон чмокнул ее в уголок губ и неловко похлопал по спине.

— Крутой ты мужик, — грустно сказала Катя.

24

Дом стоял на окраине частного сектора. Основательно сколоченный сруб с двускатной черепичной крышей, синие наличники, просторная веранда. Сразу за забором начинался лес. Стройные сосны устремлялись мачтами в свинцовые небеса. Пахло смолой.

Дорогу подсказал цыганистый мальчишка, ремонтирующий на улице велосипед.

— Семнадцатый дом? Катите до тупика. Вы к дяде Юре?

— Ага.

— Передайте, что маме уже лучше. Спасибо ему.

* * *

…Антон поднял ворот и зашагал мимо горы хвороста, пустой будки и пустого загона. Часы показывали два пополудни, но в лесу сумерки не заканчивались. Тени перебегали от дерева к дереву, дразнились, путали. Коренья выковыривались из жирной почвы сырыми отростками, розовыми крысиными хвостами.

«Кто ж ты такой, маг и отшельник?»

Антон вкарабкался по ступенькам. Веранда была захламлена. Плетеные стулья, тумбы, табуреты. Возможно, Марина нашла бы тут что-нибудь ценное. Внимание привлекли клетки. Под навесом болтался добрый десяток заляпанных пометом птичьих жилищ. Клетки ритмично стукались друг о друга на ветру, в них шевелились опавшие перышки.

Антон перелез через стопки слипшихся перестроечных газет. Поискал кнопку звонка — не обнаружив, забарабанил кулаком в дверное полотно. Дверь приоткрылась, скрипнув.

— Эй! — Антон расширил щель.

Из полумрака раздавался щебет.

— Вы забыли запереться.

Антон оглянулся на влажные стволы, дупла и ощетинившиеся сучья. Пожал плечами и переступил порог. Вместе с ним в прихожую просочились тени.

— Юра… Как вас там?

Антон чиркнул пальцем по серванту, нарисовал запятую на пушистом слое пыли. Из коридора он попал в кабинет, тесный от стеллажей. Жидкий солнечный свет припудривал потрепанные корешки книг. За прутьями клетки пела, раскачивая жердочку, лимонно-желтая канарейка — яркое пятнышко в блеклом пыльном мирке.

— Юр…

— Ни с места.

Антон посмотрел через плечо. Из дверного проема выплыл ружейный ствол, за ним сформировалась коренастая фигура.

— Не шути так, дядь.