Пилигрим

Гарин невольно бросил взгляд туда, где за длинным корпусом крейсера виднелся край боевой платформы Содружества, вокруг которого, словно мошки вокруг лампы, вились быстрые и легкие истребители.

— Хватит разговоров, — громко сказал Кахир. — Командирам взводов — обеспечить…

Ослепительный взрыв поглотил фигуру лейтенанта. Юрия швырнуло спиной вперед с такой силой, что он на секунду потерял сознание. Когда пришел в себя, то его мотало в кресле как тряпичную куклу, а подсветка панели вырисовывала перед ним огненные спирали. Кое-как нащупав рычаги, Гарин постарался выравнять полет, ориентируясь на крутящуюся волчком линию условного горизонта. «Голем» трясся, словно в лихорадке, из динамиков доносились режущие слух рев и визг.

Юрий движением пальца убавил громкость, крикнул модулятору:

— Связь, срочно!

— Отмечаю влияние мощных электромагнитных полей, — с небольшой задержкой ответил Акен. — Системы могут работать с перебоями.

Гарин выругался. Наконец, справился с машиной, прильнул к бойнице, пытаясь понять, что произошло.

Прямо над ними гигантским цветком раскрывалась Язва, преломляя пространство, словно края рваного листа. Вокруг метались монолиты, забрасывая черноту извивающимися цветными нитями и пушистыми шарами света. От всего этого сходил с ума счетчик радиации, шипел и кашлял коммуникатор, навигационная система показывала полную ерунду. Даже модулятор несколько раз сообщал о временном отключении.

— Связь! — рыкнул Гарин. — Ну же!

Но сам понимал бессмысленность требования — примитивные устройства рейтар не могли работать в созданном монолитами энергетическом «бульоне».

Он посмотрел туда, где должна была быть «Полынь». И застонал, скрипнув зубами.

Его «Полынь», корабль, который Гарин последние несколько лет считал домом, тяжело летела вперед на единственном оставшемся «факеле». Она походила на раздавленного жука, который все еще полз вперед, не осознавая, что уже мертв. Прямо в центре корпуса зияла огромная сквозная дыра с остывающими краями, по бокам раздвинутой кормы торчали ребра балок и переборок. Облако замерзшей воды и кислорода сползало с обломков, словно серебристый саван, ореол мелких обломков растягивался в предсмертный след звездолета. Лишь носовая часть осталась нетронутой, упрямый лоб корвета все также рассекал космическое пространство, глядя вперед узкой бойницей капитанского мостика.

Юрий, позабыв обо всем, бросился к «Полыни». Он кричал в микрофон имена и позывные, требовал от модулятора наладить связь, до хруста сжимал пальцы на рычагах управления. Заметил медленно плывущего «голема», не подающего признаков жизни. Подлетев ближе, опознал костюм Бодрова, за замерзшим стеклом шлема была чернота. Заметил большую дыру в боку, уходящую вглубь «голема» дернул люк — тот был заперт изнутри.

Гарин с сожалением покачал головой и прыгнул дальше, пытаясь разглядеть сквозь черноту и обломки выживших.

— Есть сигнал, — доложил модулятор.

Динамики защелкали, захрипели. Сквозь помехи пробился голос капитана, спокойный и размеренный:

— «Маахес» — «Полыни», прием. Повторяю…

— «Маахес» на связи, — ответил Кимуре голос контр-адмирала Рудого. — Черт возьми, Акияма! Рад слышать твой голос, старина!

Висящая над головой Язва медленно зашевелилась, будто живая. Она была такой огромной, что, наверное, могла проглотить несколько планет разом. Там, где ее края соприкасались с космическим пространством, все пенилось и клубилось, закручиваясь в воронки.

— Черный шторм, — прошептал Юрий.

— Алексей, — продолжил диалог Кимура. — Мой корабль разбит, я начинаю эвакуацию. Подбери моих, прошу.

— Обещаю, сделаю что смогу. Ты давай там, нос не вешай. Сейчас отправлю пару катеров, только определю, куда делся монитор. Видишь его?

Молчание, потом короткий ответ:

— Нет, не вижу.

— Мои гусары…

Треск помех, за которыми Юрий отчетливо услышал рычащую нарастающую пульсацию, словно что-то приближалось из глубин эфира.

Он, к этому моменту успел добраться до корвета, растерянно облетел его по кругу. Разрушения поражали, «Полынь» разворотили словно тот был старый пень, а не боевой корабль. Врезался ли в него монолит, либо попал один из их шаров, но взрыв был чудовищной силы.

— Меня кто-нибудь слышит? — срывая голос, закричал он в коммуникатор.

Что-то схватило его за манипулятор, дернуло. Юрий чуть было отпрыгнул в сторону, одновременно собираясь отмахнуться скрипящей «клешней», но вовремя заметил знакомые угловатые очертания в смотровой щели.

— Рэй! — воскликнул он. — Где остальные?

Чтобы услышать норвежца пришлось напрячь слух — казалось, что Одегард пытается докричаться напрямую из своего «ракшаса».

— Не знаю, надо искать, — прошелестел динамик, мешая слова с помехами. — У меня модуль связи развалился, слышу только «Полынь» и тех, кто рядом.

— Мне на корабль надо, — громко произнес Юрий. — Там девчонки.