Пилигрим

— Личность земного Императора уничтожена, — он постарался говорить размеренно, спокойно. — Я был в его голове и не увидел там даже следа сознания Виктора Суратова. Там — измерение дома Зи, проекция божественного Хурсага.

И тут же добавил, стараясь опередить реплику собеседника:

— Я не утверждаю, что Император — сулаакант[3], я не собираюсь влезать на религиозное поле. Но если внутри Суратова действительно божественная сущность, то Дуглугар может как-то на нее повлиять. Может быть, даже воздействовать. Это же конец войне! Победа!

— Воонк, — в голосе Поварри прозвучали нотки, с которыми ребенку сообщают плохие новости. — Если Хурсаг все это время был в сознании земного Императора, то с кем, по-твоему, мы воюем?

Ирби сглотнул, осознавая услышанное. Осторожно сказал:

— Мы не можем знать божественный план. Мы лишь солдаты, выполняющие долг. И в этом я тоже вижу высшее дозволение Хурсага.

— Так и есть, — согласился Поварри.

— Поэтому добытая мной информация вполне может считаться частью этого самого плана, — закончил мысль Ирби. — Я могу и дальше продолжать этот теологический диспут, но у меня почти не осталось времени. Да и желания, если честно, нет.

— У меня тоже, — согласился незримый собеседник. — Ни времени, ни желания. Поэтому, Воонк, прошу меня услышать. Твоя информация изучена на самом высоком уровне, даже вызвала некоторый раскол среди советников. Тем не менее, принято решение оставить все как есть — пока что. Новость слишком масштабная для поспешных решений. К тому же, сейчас не самые лучшие времена для перемен.

Последнюю фразу куратор выделил интонацией, давая понять, что не может сказать большего. Однако, для Ирби это было более чем красноречиво — значит, решение по Суратову окончательное, и нет смысла что-либо требовать от куратора.

Он лишь спросил:

— У Куба есть комментарии на этот счет?

— В данном вопросе мнение Куба не является решающим.

— Ясно, — Ирби поморщился и помассировал пальцами глаза. — Я услышал тебя, Поварри.

Ему действительно все было ясно — в ситуацию, конечно же, вмешался Дуглугар. Должно быть, Верховные кааборы объявили сведения ересью — Ирби слишком хорошо знал своего отца, чтобы представить его реакцию. Конечно, внутри злейшего врага нации — бог рхейцев! Как такое принять?

Религиозная логика никогда не отличалась гибкостью, в этом Ирби убедился давно. Но не мог подумать, что Дуглугар решится ослепнуть, лишь бы не видеть очевидное.

— Поварри, — вдруг позвал он.

Голос, искаженный прыжками сквозь множество скрытых маяков, ответил с задержкой:

— Пока слышу, Воонк.

— Хурсаг не управлял Суратовым все это время, — произнес Ирби, словно только что осознав. — Он его будто совсем недавно… Доел.

— Что? — то ли не понял, то ли не расслышал далекий куратор.

Но Ирби уже было не до него — он только что прозрел, хотел вытащить появившуюся мысль полностью, ухватившись за тонкий хвостик.

— Хурсаг сожрал Суратова, как хотел сожрать меня. Значит, Суратов все это время был в измерениях Зи. Значит, и его способности, и Арки…

— Сигнал пропадает, — последнее, что сказал Поварри, прежде, чем Ирби отрубил связь.

Ну конечно! Как он раньше этого не понял!

Он, шатаясь, сполз с дивана, добрел до рабочего стола, взмахом раскрыл виртуальный планшет. Немного поразмыслив, вывел список всех известных Арок. Отклонился назад, чтобы охватить взглядом появившиеся «простыни» мелкого текста с цифрами координат.

Суратов знатно потрудился за свою долгую жизнь!

Ирби жестом отодвинул список в сторону, в возникшей поисковой статье ввел параметры — даты, когда Арки фиксировали нестабильную работу. После того, как система выдала результат, бросил его в висящий в воздухе список. Отступил на шаг, рассматривая результат.

Список выглядел турнирной таблицей какого-то грандиозного чемпионата, длящегося чуть больше года. И чем дольше длился этот чемпионат, тем больше позиций выбывало, оставляя после себя потухшие имена.

Вот самые свежие данные — из пятисот семи миров, объединенных Арками, с тридцатью двумя потеряна связь, десять порталов работают нестабильно. Еще неделю назад таких миров было всего двадцать, полгода назад — девять, год назад — один.

Год и три месяца назад поступили первые сообщения о сбоях в работе Арок.

Что это был за период? Что именно тогда произошло?

Ирби зарычал, хлопая себя ладонью по лбу.

Проклятая память! Проклятый Хурсаг, слизавший и без того нестабильные воспоминания!

Сигнал вифона прозвучал в тишине по-особенному громко и раздражающе. Ирби подумал, что, вроде, отключал его, но теперь совсем не был в этом уверен. Он и не хотел ни с кем сейчас разговаривать — после смерти Майерса агенты госбезопасности наверняка проверяют все связи сенатора. И пусть он, как Женя Матиус, официально находился в рабочей командировке в отдаленных секторах, до него вполне могли попробовать добраться удаленно.

Однако, всплывшая картинка продемонстрировала знакомое лицо, слащавое и напыщенное. И вот этот человек как раз мог оказаться полезным.

— Сенатор Аладьев? — изобразив удивление, спросил Ирби. — Неожиданно.