Пиндар, Вакхилид. Оды, фрагменты

1с Трижды победный[143] олимпийскими победами
Прославляя дом,
Любимый меж граждан, пособный меж странников,
Я поведаю о блаженном Коринфе,
Пышущем юностью, а
Где порог Посидона Истмийского.
Здесь обитает
Благозаконность
С кровными своими — Миром и Правдой[144],
Нешаткая опора городов,
Опека людского добра,
Золотые дочери советной Справедливости,
1а Отвращающей Спесь,
Злоязычную родительницу Пресыщения[145]. 10

Красная речь на устах моих,
И прямая отвага вздымает мой язык.
Что отроду в людях, того не скрыть!
Недаром, сыны Алета[146],
Вам давался не раз
Победный блеск одоления
Предельной доблестью в священной борьбе, 15
И не раз цветущие Оры
Посевали в мужские сердца
1э Древние измышления.
Всякое создание — от создателя!
Кто явил Дионисовой благодати
Дифирамб[147] за бычью гоньбу?
Кто меру отмерил 20
Конской узде[148]?
Кто дважды возвел на божьи храмы
Пернатого царя[149]?
Здесь цветет сладко дышащая Муза
И цветет Арес смертоносными копьями юных.
2с Зевс Отец,
Царящий над Олимпией свыше и вширь, 25
Будь беззавистен к словам моим
Во веки веков!
Невредимо пасущий народ Коринфа,
Дай путь
Веянью Ксенофонтовой судьбы!
Прими чин шествия, несущего венки,
Ибо ведет его с Писейских равнин
Победитель в беге и в пятикратной борьбе, 30
Первый в этой доле меж смертными.
2а Явясь на Истм,
Увенчался он двумя зелеными прядями;
И в Немее
Не было ему противоборца,
Над Алфейской водой 35
Освящен блеск ног Фессала, его отца;
У Пифона меж восхода и заката
Взял он честь бега и честь двойного бега;
Под той же луной
В кремнистых Афинах
Три лучшие победы быстроногого дня[150]
Легли ему на гриву;
2э У Геллотии[151] было их семь; 40
И меж двух морей, по уставу Посидона,
С отцом своим Птеодором, с Эритимом и Терпсием[152]
Вывел он песни, которым долго звучать.
А сколько было побед
В Дельфах и на львином лугу[153],—
О том мне спорить со многими,
Ибо и песка морского никому не перечесть. 45

3с Всему своя мера:
Должный срок — превыше всего!
В общем море на необщем челне[154],
Славя мудрость древних и доблесть бойцов, 50
Не солгу о Коринфе
Ни Сизифом, в уменьях хватким, как бог,
Ни Медеей, выбравшей брак вопреки отцу,
Спасительницей Арго и пловцов его, —
3а Ни теми, кто в отваге своей у дарданских стен 55
С двух сторон представали разрубать войну[155],
Одни — за Елену с милым племенем Атрея,
Другие — к отпору им.
В дрожь бросал данайцев ликийский Главк, 60
Величаясь, что в городе над Пиреной[156]
Царство, длинное поле и дом
Держал его отец —
3э тот, кто когда-то
Многое претерпел,
Взнуздывая над бьющими ключами
Исчадье змеистой Горгоны —
Пегаса,
Пока меченую золотом узду 65
Не подала ему дева Паллада.
В вещем сне она молвила ему:
«Ты спишь, сын Эола?
Конская чара — вот она;
Яви ее Отцу-Укротителю[157],
Заклав ему белого быка!»
4с С синей эгидой 70
Виделась она спящему во мраке,
Говоря такие слова.
Он вскочил на твердые ноги —
Чудо лежало рядом с ним.
Он схватил его,
Ликующий, он бросился ко пророку этих мест,
Он крикнул Кераниду[158] о свершившемся — 75
Как по слову его он спал на жертвеннике богини,
И как дочь Олимпийца, чье копье — как молния,
Подарила его
4а Укротительным золотом.
И был ему ответ: немедля покорствовать видению,
Крепконогую жертву 80
Воздать земледержцу в широкой его силе
И воздвигнуть алтарь Афине-Всаднице[159].
Мощью богов
Сбыться легко
И тщетным клятвам, и тщетным надеждам.
Ринувшись, схватил,
Кроткой чарою стянув ему челюсть, 85
4э Сильный Беллерофонт — крылатого коня,
И в пляске,
Меднодоспешный, взлетел ему на хребет.
Отсюда,
С пустого лона холодного эфира,
Сыпал он стрелы[160] на воинство лучниц амазонок,
Отсюда поразил он Солимов 90
И Химеру, дышащую огнем.
Но об участи его —
Смолкаю[161];
А Пегасов корм — в древних яслях Кронидова Олимпа.

5с Не пристало мне
Вихрь моих дротов во множестве их жал
Сильной мышцею 95
Метить по ту сторону меты.
Нет —
Я пришел сюда добровольной подмогой
Музам на сияющих престолах
К Олигетидам Истмийским и Немейским.
В едином слове скажу я великое,
Ибо с двух сторон[162] за мною гремит
Шестидесятикратно
Утешный крик присяжного глашатая подвигов. 100
5а О славе, которая была им в Олимпии,
Я сказал;
О славе, которая будет,
Я не промолчу;
Надежда на нее — во мне, но исход — от бога.
Если неустанна удача их породы — 105
Положимся на Зевса и Эниалия!
Шесть побед[163] на Парнасском надбровье,
А сколько в Аргосе, сколько в Фивах,
Сколько у аркадского алтаря увидит владыка Ликея,
5э Сколько Пеллена,
Сикион,
Мегара,
Затворенная роща Эакидов[164],
И Элевсин, и жирный Марафон, 110
И под вздыбленной Этной богатые города,
И Евбея!
Обшарь всю Элладу —
И явится стольное, что не охватит глаз.
Будь же легкой стопа их плаванья!
Свершитель Зевс, 115
Дай им честный путь
И причастие сладостным отрадам!