Пётр Великий в жизни. Том первый

И одна авантура курьёзная сделалась: помянутой Артамон Матвеев посылал одного из своих знакомцев к Ивану Милославскому говорить, чтоб возвратил его добрые [добро], конфискованные. А ежели добродетельно не возвратит, что может произойтить от того ему, Милославскому, неприятнаго – которой тогда притворно лежал, не хотя присягу чинить царю Петру Алексеевичу и все интриги к бунту приуготовливал. На что он, Милославской, ответствовал в кратких терминах, но сими фактивы, что «де я того и ожидаю», сиречь бунту. И на завтрие тех разговоров бунт сделался.

Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях. С. 229

Находившийся в ссылке Артамон [Матвеев] приехал вместе с отцом овдовевшей царицы и тремя братьями Нарышкиными снова в Москву и, наконец, все те, кто в годы правления покойного царя был в опале, оказались снова возведёнными в прежнее достоинство. Затем для Артамона Сергеевича была учреждена должность великого опекуна. Другие же бояре, в особенности старик Одоевский, как цейхгофмейстер [судья приказа Большого Дворца], были сильно принижены по той причине, что в былые времена к нему [Матвееву] относились настолько враждебно, что оказалось возможным нанести ему ряд очевидных оскорблений. Отсюда следует, что, судя по всему, пришло его время брать реванш у своих противников.

Горн Гильдебранд фон. Донесения королю Дании. // Вопросы истории. № 3, 1986. С. 86

Почему бы и им не попробовать излить такую же злобу на своих недругов, какую изливали когда-то на них те?

Таннер, Бернгард Леопольд Франциск. Описание путешествия польского посольства в Москву в1678 году / Перевод с латинского, примечания и приложения И. Ивакина. – Москва: Университетская тип., 1891. С. 126

Таким образом, положение царевен, дочерей Милославской, и представительницы их Софьи становилось отчаянное: в начале царствования Феодора они воспользовались своим торжеством и не пощадили мачехи, её родных и воспитателя: чего же ждать им теперь хорошего от торжества царицы Натальи, Нарышкиных, Матвеева? Софья и человек, которого интересы были сильно связаны с её интересами, боярин Иван Михайлович Милославский, действуют по инстинкту самосохранения. Орудиями их являются родственники и люди молодые, т. е. незначительные: стольники Александр Милославский, братья Толстые – Иван и Пётр Андреевичи (племянники Ив. Милославскому), два стрелецкие подполковника, Иван Цыклер из иноземцев и Иван Озеров, да выборные стрельцы: Борис Одинцов, Абросим Петров, Кузьма Чермный. Деньгами, богатыми обещаниями им удалось набрать толпу людей, готовых отстаивать права старшего царевича [Ивана Алексеевича] на престол.

Соловьев С.М. История России с древнейших времён. Т. XIII. С. 235–236

Обида прошла по семье, и добра не будет.

С.М. Соловьев. Публичные чтения о Петре Великом. 1872. С. 353

Царь Феодор приближался уже ко гробу. За несколько времени до кончины его, Голицын советовал Царевне Софии: принять на себя ближайший надзор за больным братом своим Иоанном, вместо супруги его Царицы Прасковии, которая не могла одна присматривать за ним. София охотно последовала совету своего любимца. Оставив уединённый девический терем, она поселилась во дворце. Здесь остротою своего ума, впервые обратила на себя, общее внимание приближённых бояр.

Терещенко А. Опыт обозрения жизни сановников… С. 147–148

Книга вторая. Русская Лукреция Борджиа

Глава III. «Третье зазорное лицо…»

Из дневника читателя

Заграничные свидетели прошедших наших дней окрестили её однозначно «Макиавелием в юбке». Не слишком они, однако, потрудились, чтобы дать тому объяснение на примерах. Потому приходится собирать нужные детали самому.

Конечно, книгу знаменитого флорентинца она не читала. Однако природа, создавая политика, видно, заведомо вкладывает в него особые качества.

Софья была хитра. В политике это качество вовсе не отрицательное. Хитрым бывает фокусник, который поддельное чудо умеет выдать за настоящее. Его за это не осуждают. Наоборот, его мастерству удивляются, им восхищаются. Мастерством политического фокуса Софья владела в совершенстве.

Вот как, например, были обставлены её частые, в основном пешие, походы по окрестным Москве монастырям.