Пиппа ищет неприятностей

– Да, герцог Конвей… не в себе. Я думаю, за ним стоит Его Величество, поэтому тебе нужно вернуться на родину. Как можно скорее. Рон сказал мне, что ты развелась. Я был бы счастлив, если бы ты стала моей женой, если бы у нас родились дети, но я не могу обещать, что после того, что должен совершить, останусь в живых. И даже если у меня всё получится, я не могу гарантировать тебе безопасность. Поэтому прошу тебя: уезжай. Возвращайся. Я не прощу себе, если с тобой что-то случится.

Это была моя последняя встреча с Атайнин, любовью всей моей жизни. Медальон с её изображением, который остался у меня ещё со времен экспедиции, – его сделал один из ассистентов погибшего Мэтта, – всё, что осталось у меня.

Я должен защитить королевство от правителя-тирана. И если меня схватят и даже убьют, Рон сможет активировать Сферу, имея на руках просто мою кровь. Я обязан был лишить магии второго её создателя. Безумного маньяка. После того как любимая покинула ночью мой дом, я занялся приготовлениями. Уничтожил все записи, собрал всё ценное и вещи для побега – на случай, если у меня всё получится. На следующий день прикупил несколько необходимых артефактов, сотворил нужную формулу на выстроганной наскоро заготовке и ближе к вечеру отправился к Рону.

Моё сердце был мертво. Оно омертвело в тот момент, когда я закрыл калитку за Атайнин и проводил взглядом ее понурую фигуру до поворота, за которым ее ждала нанятая повозка. Я ничего не испытывал: ни боли, ни ненависти, ни сожаления, проклиная Конвея на крови. Лишь покинув кабинет с лежащим без чувств хозяином и встретив Берту, я испытал что-то, похожее на угрызения совести. Её любимый сын тоже лишится магии. Но я решил, что если судьба будет благосклонна к мальчику, и он вырастет порядочным человеком, я оставлю ему свою кровь, чтобы снять проклятие.

Потом, когда – и если, – ко мне вернутся силы.

Я поехал в сторону границы, надеясь – мечтая – нагнать Атайнин. Я не думал, что она меня простит за всё, сотворённое мною. Просто хотел её увидеть. Но не судьба. В одном из постоялых дворов я узнал о том, что меня объявили в розыск. Честнее и надежнее было покончить с жизнью, чтобы навсегда скрыть от алчных людей наше изобретение. Но я не смог.