Читаем ПИРАМИДЫ АСТРАЛА полностью

- Да, наверно, о таких вот ловушках "туристки" нас и предупреждали. А эту сущность мы по всей видимости, освободили или разрушили. Во всяком случае, мне так показалось.

- Но проверять ты меня это не заставишь!

- А вообще, ведь это наверно и было настоящее замковое привидение. Если так, то примерно понятно, что иногда пугает честных английских граждан в их старинных домах!

- Да, это или застрявшие в материи души, или часть их, оставшаяся на месте сильных негативных переживаний в момент смерти.

- Ладно, хватит разлеживаться, мне тебя еще обратно тащить! - сказал я подходя к Федьке и беря его за руку. - "Полетели!"

Прибыли мы на место довольно благополучно и, "очнувшись", обнаружили, что пропутешествовали только три с половиной часа, но нам было больше не до этого. Сориентировавшись на местности, я позвонил Славке и позвал их подъехать для обсуждения ситуации…


ГЛАВА 8. СМЕРТЬ ИЛИ РОЖДЕНИЕ?


Понедельник, как известно, день тяжелый, что Степан Пономарев очень четко ощущал сейчас на своей голове. Заткнув истошный звон будильника, он долго сидел на краю кровати, не открывая глаз. В висках маленькими молоточками стучалась головная боль. Во рту стоял знакомый сушняк. "Господи, какой же мы дряни вчера с Севкой набрались!" - протащившись в ванную, он включил воду и посмотрел в зеркало. На него мутным взглядом смотрело оплывшее и заросшее щетиной лицо. Сил и желания чистить зубы не было. Хватит и того, что нужно побриться, а то до смены с такой рожей не допустят. Он достал старую электробритву и приступил к опостылевшей процедуре. Выйдя в коридор, он услышал грохот кастрюль на кухне.

- Нюрка! Пожрать что-нибудь брось на сковородку! На работу опаздываю! - бросил он ей в дверь, а сам пошел в комнату искать, что почище - одеть на работу. Вслед ему раздалось:

- Нечего пить столько! Теперь подыхаешь небось! - но, несмотря на недовольный тон, большая кружка горячего чая и яичница все-таки ждали его на столе.

- Ну спасибо, а то я уже скандала ждал, - довольно промычал он, садясь за стол.

- Да надоело мне все! Даже скандалить! Так что жри, пока дают! - ответила зевающая Нюрка, заправляя растрепанные, пережженные осветлителем волосы. Вечером-то, трезвый придешь? В доме вон, хоть шаром покати! С магазинов, я, что ли, все таскать должна?!

- Все, спасибо! Приду! Куда я денусь? - сказал Степан, выходя из за стола и накидывая летнюю куртку на ходу.

На улице начинался обычный летний день. "Все путные люди сейчас по отпускам, а я, как лох, баранку целый день крутить должен!" - подумалось ему. С другой стороны, он еще неплохо помнил время, когда он дальнобойщиком за те же деньги парился, и жизнь тогда ему малиной не казалась. Колесить по области куда приятней. Только иногда приходилось ночевать на какой-нибудь дальней точке. Сейчас самое главное - пройти контроль и получить допуск после вчерашнего. Фирма, в которой он работал, была солидной и алкашей не держала. Попасть сюда ему стоило немалых усилий, и терять теперь работу из-за случайной попойки, он не собирался. Поэтому, настроение его было далеко не превосходным, и к контролю он подходил с некоторой опаской. Однако, с этим ему повезло. На проходной стояла суета, и всем было не до него. Так что, от Степана только отмахнулись, послав к машине, стоявшей уже загруженной у цеха готовой продукции. Он протопал сотню метров до места, где его ждал новенький Камаз. Найдя машину, он, по привычке осмотрел скаты, немного повозился в кабине и завел двигатель. Рассмотрел еще раз путевку - адреса знакомые, ничего особенного. Сначала в городе скинуть половину груза, а потом можно и в область смотать. Вон и Мишка бежит - не запылился.

- Чего опаздываешь? Мне одному, что ли, разгрузкой заниматься?

- Привет! Дак чё? Нормально! В самый раз успел! - подбежал худенький, но жилистый парень с заспанной физиономией.

- Поехали тогда! - и Степан включил первую передачу. Машина послушно фыркнула и сдвинулась с места.

Они были на полпути к первой точке разгрузки. Утренний час пик пошел на спад и транспорт не создавал больше пробок. Степан вел машину по утреннему летнему городу, умытому ночным дождем и сверкавшему влажной листвой деревьев и луж в лучах поднимающегося солнца. Голова приходила в порядок и настроение постепенно улучшалось. Степан поймал "зеленую волну" светофоров и уверенно поддавливал на педаль газа, видя, как впереди очередной красный глаз, моргнув, подмигнул желтым и сменился на зеленый. Отметив боковым зрением, что боковые улицы свободны, он продолжал давить на педаль газа. При этом, он переключил приемник на другой канал, ища подходящую музыку. Только в последний миг он услышал судорожный крик напарника: "Стой!", и заметил серую тень легковушки, пересекающую справа линию движения их машины. Нога запоздало дернулась к педали тормоза…


***


Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное