Читаем ПИРАМИДЫ АСТРАЛА полностью

- А вы попутешествуйте здесь подольше, часиков эдак с десяток, да еще полетайте туда сюда, а еще лучше, через твердую материю или воду поноситесь подольше. Тогда и почувствуете себя, как выжатый лимон, и тогда, дай бог вам успешно вернуться через порог! А в этом месте вы можете восстановить свои силы и продолжить путешествие, как ни в чем не бывало! Только помните, что это не бензозаправочная станция! Здесь вы можете так дозаряжаться, что вас может растворить в этом потоке энергии, и тогда, прощайте! Вечный вам покой! А это значит, что нам уже точно надо уходить! А вы, еще полчасика здесь можете побыть, но советую не задерживаться! Лучше всего летите домой, и сначала, изучите технику безопасности! Пока! Счастливого путешествия!

- До свидания, и вам того же! - попрощались мы. Тут Люси немного задержалась и сказала:

- Теперь вы нас знаете. Если интересно еще пообщаться, вызывайте нас, когда домой прибудете! Пока! - и они понеслись над землей, растворяясь в низкой облачности.

Вот так-так! Столько информации и почти ничего не понятно! Получается, что они обитают не здесь, а за "порогом". Перемещаясь в подпространстве, мы истощаем свои силы и можем их восстановить в таких вот энергетических узлах - только нельзя перебарщивать. Они приняли нас за свеженьких и неумелых "покойничков". А самое главное - вокруг было неизвестное количество опасностей, которых нам надо было избегать - иначе говоря, опять, та же техника безопасности. А так посмотреть все хочется! Придется поспешать потихоньку - с оглядкой, чтобы не влипнуть куда-нибудь.

- Ну что, полетели замки осматривать! - предложил Федька. - Здесь, все что можно, мы уже увидели.

Точного расположения замков мы не знали, но этого старья в Англии было хоть отбавляй, так что немного "полетав", мы почти сразу наткнулись на один такой образчик древнего зодчества. Где-то уже на четвертом или пятом таком объекте, мы напоролись на то, о чем нас предупреждали "девушки" из Стоун Хеджа. Мы осматривали явно заброшенную древнюю постройку, которую правильнее было бы назвать большим каменным сараем, чем замком, когда Федя, с завидной скоростью сующий везде свой любопытный нос, начал с кем-то водить беседы:

- Рад вас приветствовать, уважаемая! - услышав его голос, я поспешил к нему на второй этаж. Федька распинался перед какой-то средневековой дамой, наряженной в пышное светлое платье. Дама явно выглядела как-то неестественно. Бессмысленный взгляд на слишком бледном лице говорил о психическом нездоровье. Тут она стала заваливаться на бок и Федька сделал огромную глупость, подхватив ее падающее тело. Я только услышал его почти волчий вой и совершил очередную глупость, к счастью, благополучно окончившуюся для нас обоих.

Видя, что Федька как бы вмерз в средневековую даму, я "сгруппировался" и понесся, насколько мог быстро, на Федьку. Столкнувшись с ним, я обхватил его за "туловище" и с треском выдернул из этой западни. Самое интересное, что дама при этом, просто рассыпалась или растворилась в воздухе темного коридора. Хотя в точности рассмотреть это было проблематично, так как мы с Федькой уже вывалились по инерции из здания и зависли где-то в паре метров над землей.

- Жив?! - спросил я, увидев, что Федька слегка двигается.

- Жив! - шепотом ответил он. - Только сил ни на что нет.

- Давай, я тебя опять к Стоун Хеджу отбуксирую, и ты там подзарядишься, а то, мне тебя такого до дому не дотянуть будет, - с этими словами я сгреб Федьку в охапку и поволок обратно к каменной антенне. Хорошо, что до нее было недалеко - всего пара сотен километров. Сгрузив Федьку прямо в центр кольца, я облетел вокруг всего сооружения, присматриваясь и прислушиваясь на счет присутствия "наших" среди бродящих по полю туристов, но, на этот раз, никого не было. Вернувшись, я застал Федьку несколько повеселевшим.

- Слушай, вот сейчас я чувствую энергию очень четко! Это, как под теплым душем сидеть! - восхищался воспрянувший, но все еще слабый Федька.

- Ты мне зубы не заговаривай, а толком расскажи, что там у вас с этой дамой за лямур приключился?

- Если бы я знал! Ну да расскажу, что почувствовал: иду я так по этому темному коридору, а впереди появляется такая вся несчастная женщина. И вроде как ко мне обращается за помощью. Слов толком не разобрать, но что из "наших", сразу понятно стало. Ну, я сразу копытом землю бить. Чего мол угодно прекрасной даме? А она как будто недоделанная. Сказать толком ничего не может, и смотрит куда-то сквозь меня. Тут ей что-то совсем заплохело и она так, набочёк, набочёк, заваливаться стала. А я, как кавалер хренов, хвать ее за что под руку попало. И все! До сих пор дрожь берет. Я, как в ледник какой-то, вморозился. И такая тоска - безысходная! Там то ли издевались над ней, то ли она самоубийством жизнь покончила. Но все это, как след от души. Душа или дальше ушла, или, с течением времени, деградировала. Но отчетливых мыслей я не услышал - только эмоции. И лучше бы мне этих эмоций не чувствовать!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное