Пират ее величества. Как Фрэнсис Дрейк помог Елизавете I создать Британскую империю

Хаклюйт намеревался включить в свою подборку и Фрэнсиса Дрейка – точнее, как он сам выразился, «приложил больше обычного усилий, чтобы добавить сведения о нем в свою работу, но в конце концов… уступил настоянию друзей, отсоветовавших мне это делать». Из виртуозных оправданий Хаклюйта могло сложиться впечатление, будто он ждал, пока Дрейк сперва сам опубликует собственный отчет о кругосветном плавании. Но при более внимательном изучении формулировки становится ясно, что на него оказывали давление, заставляя убрать из сборника сведения о Дрейке, поскольку подробности его плавания оставались государственной тайной, а их обнародование могло поставить под угрозу государственную безопасность. В результате в издании 1589 г. ни слова не было сказано о достижениях Дрейка, и он продолжал еще какое-то время прозябать в неизвестности. Возможно, публикацию запретила сама королева Елизавета I, чтобы никто не мог получить те сведения, ради которых Дрейк рисковал своей жизнью и престижем короны. Или дело было в том, что этот отчет мог разозлить короля Филиппа, и тот вынудил бы Англию заплатить за это достижение кровью. В любом случае прошло еще десять лет, прежде чем подробности кругосветного плавания Дрейка стали достоянием общественности. Только в 1599 г. Хаклюйт опубликовал внушительное дополненное издание своего труда, которое привлекло внимание широкой публики, отчасти потому, что его, как говорили, читала сама королева Елизавета.

Чтобы раз и навсегда закрыть вопрос о достижениях Дрейка и других английских мореплавателей, Хаклюйт приложил к работе карту известного картографа Эдварда Райта, учившегося у Джона Ди. Новаторская работа Райта, впервые дополненная линиями географических координат на плоскости, стала одной из самых знаменитых английских карт XVI в. Англию Райт поместил в центр карты, тем самым наглядно показав, что отсюда можно добраться по воде почти в любую точку земного шара. Англия перестала восприниматься как изолированное, отсталое островное государство, населенное безбожными дикарями (какой она представала в рассказах потерпевших кораблекрушение испанских моряков). Наоборот, она занимала ключевые позиции в мировых делах. Она была колыбелью империи. Карта Райта показала, как основательно путешествия Дрейка изменили восприятие Англии миром и ее жителями. Джон Ди оказался прав, заявив, что Англия «в силу своего положения наиболее удобна для судоходства и достижения мест наиболее известных и богатых». Зарождающаяся Британская империя не имела себе равных – с ней не могла сравниться даже Испания.

Дрейк был лучшим морским воителем Англии. Но возникал вопрос, куда он отправится дальше.

Сэр Фрэнсис Уолсингем, набожный протестант, секретарь Елизаветы и глава английской разведки, предложил Дрейку участвовать в создании английского аналога Каса-де-Контратасьон для управления отдаленными колониями. Дрейк мог стать губернатором и получать 10 процентов прибыли: это была верная дорога к богатству. Но в этом вопросе многое зависело от постоянно меняющейся стратегии Елизаветы, которая не хотела враждовать с Португалией. Прошло немало времени, но военно-морской флот Англии по-прежнему оставался ничтожным по сравнению с испанским, поэтому проект угас сам собой. Позднее ему на смену пришла столь же малоправдоподобная идея партнерства с Португалией: «Первое предприятие» (First Enterprise) должно было обосноваться на Терсейре на Азорских островах, при этом Дрейк командовал бы флотом привилегированных каперов, а Португалия оплачивала часть расходов. Но Елизавета в очередной раз передумала, посеяв раздор среди тех, кто был не прочь заняться пиратством, и оттолкнув от себя Португалию. «Второе предприятие», частично поддержанное Дрейком, начало работу в мае 1582 г., но быстро потерпело неудачу.

Дела Дрейка стали еще хуже, когда его молодого племянника Джона Дрейка схватили в Буэнос-Айресе, доставили в Лиму и бросили в тюрьму неумолимой инквизиции. Его вынудили отречься от лютеранской веры, вывели в желтом санбенито на аутодафе, а потом приговорили провести остаток жизни на территории Испании. Унизительное изгнание близкого родственника косвенным образом наносило удар презренному лютеранину Эль Драке.

В день Рождества 1581 г. Мендоса написал подробный отчет о прощании герцога Алансонского с Елизаветой; в его письме этот странный роман предстает в совершенно ином свете. «Хотя публично она выразила сожаление по поводу его отъезда, насколько мне известно, в своих покоях она даже танцевала от радости, довольная тем, что может избавиться от него». Но с этим союзом было связано слишком многое, чтобы разорвать его одним махом, а из-за ненастной погоды унизительный отъезд герцога из Англии постоянно откладывался.

Мендоса, бдительно следивший за событиями, сообщил королю Филиппу II, что герцог Алансонский «обижен из-за того, что она слишком охотно отпускает его, хотя ей хорошо известно, как сильно он к ней привязан», однако всем очевидно, что он нисколько ее не интересует, и она готова публично распрощаться с ним «без всяких церемоний».