Пираты Венеры

— Бог с тобой! — воскликнул он. — Но остерегайся, как бы другие вепайцы не услышали от тебя такое. Ты говорил мне о божествах того странного мира, из которого ты явился, так вот, персона джонга и его детей значит для нас примерно то же — они священны.

— Тогда они священны и для меня, — уверил я его.

— Кстати, хочу обрадовать тебя — вепайцы рассматривают это как высокую честь. Дуари хочет видеть тебя, чтобы лично поблагодарить. Это не по правилам, конечно, но иногда обстоятельства делают приверженность к обычаям и этикету нашей страны непрактичной, если не невозможной. Несколько сот человек уже смотрели на нее, многие говорили с ней, и почти все они были враги, так что ей не повредит, если она увидит своих защитников и поговорит с ними.

Я не понимал, куда он клонит, но согласился с ним и сказал, что отдам дань уважения принцессе прежде, чем кончится день.

Я был очень занят и, если говорить честно, предстоящий визит меня не очень волновал. Я фактически скорее боялся его, потому что не слишком желал кланяться и подлизываться к королевской особе или кому-нибудь в этом роде, но я решил, что в знак уважения к чувствам Камлота сделаю это как можно скорее, и после того, как я закончил дела, направился к каюте Дуари, что находилась на второй палубе.

Амторцы не стучат в дверь, они свистят. По сравнению с нашими обычаями это, мне кажется, более удобно. Каждый имеет свою индивидуальную манеру свистеть, которая тщательно разработана. Стук информирует лишь о том, что кто-то желает войти; свист говорит о том же, но плюс к этому называет его.

Мой сигнал, который был очень простым, состоял из двух коротких низких нот, следующих за высокой длинной нотой. Когда я стоял перед дверью в каюту принцессы, я думал не о ней, а о другой девушке, которую я встретил далеко отсюда в древесном городе Куаде в Вепайе. Ее я часто вспоминал — девушку, которую я видел всего два раза, с которой один лишь раз говорил и сразу же признался в любви, пришедшей так внезапно, как однажды придет смерть.

В ответ на мой сигнал мягкий женский голос пригласил меня войти. Я шагнул внутрь и очутился лицом к лицу с Дуари. При взгляде на меня ее глаза расширились, и легкий румянец вспыхнул на ее щеках.

— Вы! — воскликнула она.

Я был ошарашен: это была девушка из сада джонга.

Глава 12 Корабль

Какое странное осложнение! Его внезапность заставила меня замолкнуть. Дуари была также явно смущена. Необычная парадоксальная встреча — но если это и неожиданность, то, по крайней мере, для меня она была счастливой.

Я рванулся вперед, но в глазах моих, должно быть, было много больше, чем разрешалось этикетом, и это ее испугало. Она отпрянула назад еще более поспешно.

— Не тронь меня! — прошептала она. — Не смей!

— Разве я сделал когда-нибудь вам хоть что-то плохое? — спросил я.

Мой вопрос ее, казалось, успокоил. Она покачала головой и подтвердила:

— Нет, никогда, я послала за вами, чтобы поблагодарить за услуги, которые вы уже оказали мне, но я не знала, что это ВЫ! Я не знала, что Карсон, о котором все говорят, это человек, который… — Она остановилась и нерешительно посмотрела в мою сторону.

— Человек, который сказал вам в саду джонга, что любит вас, — поставил я точку.

— Нет! — воскликнула она. — Может быть, вы не осознаете всю оскорбительность, всю преступность подобных слов?

— Разве любить вас — преступление?

— Преступление — говорить мне такое, — ответила она слегка высокомерно.

— Тогда я закоренелый преступник, — согласился я, — потому что не смогу удержаться и не говорить вам о любви, где бы вас ни видел.

— Если так, вы не должны меня больше видеть, тогда вы никогда не сможете сказать мне это, — решительным тоном заявила она. — За верную службу я прощаю все прежние оскорбления, но не повторяйте ошибок.

— А если не смогу? — настаивал я.

— Должны, — сказала она серьезно. — Для вас это вопрос жизни и смерти.

Ее слова поставили меня в тупик.

— Не понимаю, что это значит! — по-прежнему недоумевал я.

— Камлот, Хонан и любой из вепайцев на борту этого корабля убьет тебя, как собаку, если узнает, о чем ты мне говорил, — ответил она. — Джонг, мой отец, уничтожит тебя, как только мы вернемся в Вепайю. Это зависит только от того, кому я скажу первому.

Я подвинулся ближе и заглянул ей в глаза.

— Ты никогда не скажешь, — послышался мой шепот.

— Почему? Ты в этом уверен? — резко осведомилась она, но голос ее слегка задрожал.

— Потому что ты хочешь моей любви, — бросил я ей вызов.

Она сердито вскочила на ноги.

— Ты безумен, безрассуден или невоспитан! — воскликнула Дуари. — Вон! Я не желаю больше тебя видеть!