Пираты Венеры

— Я больше не буду… — она посмотрела поверх моей головы на верхний край каньона, откуда я напал на дикарей. И впервые так мне улыбнулась, что даже слезы — впрочем, нещадно скрываемые от нее, не годящиеся для того крутого парня из отряда спасения, которого я перед нею тут изображал, — навернулись на мои болевшие глаза. — Где же все остальные? — спросила она удивленно, с легкой тревогой в голосе. Но опускать пистолет опасалась. Точно держалась за него.

— Кто? — спросил я. — Какие остальные?

— Я полагаю, тебя не одного снарядили с «Софала» за мной.

— Снарядили? Гордячка в своих мечтаниях, надежда Вепайи, — усмехнулся я. — С чего ты взяла, что я ходил за тобой? У меня тут было неподалеку одно мероприятие, чемпионат по плаванию без корабля, с которого меня, извини, слегка смыло… Так что скоро гостей не жди. Обед будешь готовить сама. Умеешь что-нибудь по жизни? Или только толкаешь тронные речи? — выпалил я. Но она так жалобно на меня поглядела, что я, совершенно смутясь, проговорил нараспев: — Больше никого нет, детка. Мы одни, — я посмотрел на мертвых анганов. Один вроде шевельнул крылом.

— Ты опять пришел вовремя и снова спас меня, — сказала она. — Вот только зачем? Что ты хочешь теперь сделать со мной?

— Съесть.

— Я невкусная, Карсон, — отстранилась она от моей руки.

— Ну, это уж мне решать.

— Прошу тебя, расскажи, что будем делать.

— Поскорее доберемся до побережья, — ответил я. — Оттуда подадим сигнал «Софалу», за нами пришлют шлюпку и доставят на корабль.

Казалось, что Дуаре успокоилась, но вдруг, представьте себе, вдруг снова, как прежде, подняла свои брови чернее чернильных орешков и надменно так, просто голосом из саркофага, заявила:

— Ты заслужишь вечную признательность джонга, если вернешь меня в Вепайю невредимой, — сказала она.

— В смысле, не съеденной? — улыбнулся я. Представил над ней нобаргана со здоровою оловянной вилкой, от которой не защититься ножом для масла. И довершил свою мысль: — Помогать его дочери — уже достаточная награда для простого солдата с девятнадцатой группой крови. Особенно если я не смогу заслужить ее признательности, потому что дочери джонгов признают только себя.

— Ты уже заслужил мою признательность, рискуя собственной жизнью, — заверила она меня, только в голосе ее прозвучало еще больше холодной любезности, чем раньше.

— Где же Вилор? Муско? — спросил я, подумав: ничего, красавица, я еще разожгу этот костерок.

Дуаре презрительно поджала губы.

— Как только нобарганы напали на нас, они сбежали.

— Ну, как у них, спиногрызов, водится… А куда? — спросил я.

— Переправились через реку и побежали в том направлении, — ответила она и показала на восток.

— Почему же анганы не бросили тебя?

— Им велели меня защищать. Они не умеют ничего другого, кроме как слушаться своих владельцев, к тому же ужасно любят драться. Интеллекта у них маловато, воображение отсутствует, но они отличные бойцы.

— Я видел. И переменил свое отношение к ним. Просто нужен подход. Как к любому, что не похоже на тебя. А почему они не улетели, прихватив тебя с собой, когда поняли, что угрожает опасность и поражение неизбежно? Могли же спастись.

— Они думают так медленно. Им нужен приказ. А я не сообразила. Когда догадалась, было уже слишком поздно, — объяснила Дуаре. — Нас окружили. Мы бы уже не смогли выбраться из укрытия так, чтобы нас не обстреляли нобарганы.

— Пойдем посмотрим на них… по-моему, этот живой.

И вправду.

Сидел только один из пяти. Голову щупал, круглую грудную клетку, сужавшуюся к бедру. Стекляшки в глазах оживали. Скоро он начал даже болтать: какие жуткие животные, сколько жутких волос, как жутко работали!

Мы с ней убедились, что остальные четыре ангана погибли. А вернулись — он все болтал… получается, сам с собой.

Мы втроем потянулись к морю. По дороге Дуаре рассказала мне, что произошло на «Софале» прошлой ночью, и я поразился, как точно Гамфор угадал ход событий.

— Для чего они тебя забрали с собой? — спросил я.

— Полагаю, что меня, так же как ты сейчас… собирался съесть Вилор, — ответила Дуаре. — Мужчины не всегда разборчивы в еде, пират Карсон. И действуют грубо.

— Не называй меня пиратом, не то уйду. Можешь поменять на «корсара». Звучит более поэтично. Это тоже, конечно, морской разбойник. Но в нем больше идеи. И он не несет на себе мету бессмысленного убийства. А Муско? — спросил я, здорово смущенный неуместным, по-моему, сравнением меня с этим мерзавцем Вилором. — Муско просто хотел сбежать из плена?

— Да, корсар. Он считал, что его убьют, как только доставят в Вепайю.

— И как же они собирались выжить в этой дикой стране? — удивился я. — Они знали, где находятся?

— Говорили, что это Нубол. Вероятно, Нубол, больше-то нечему быть. У тористов есть свои люди в Нуболе, они разжигают противоречия в обществе, чтобы захватить власть. В их руках также находится какой-то город на берегу. Муско хотел его найти. Там он рассчитывал встретить друзей, у них всюду друзья, а они помогли бы переправить нас в Тору.

Какое-то время мы двигались молча.