Пирс

— Так, щеглы, отпустит старика, не он убил! Убийца другой — Тарас! Обманом женившийся на моей единственной племяннице! — закончила она своим привычно страдальческим голосом.

Никто не обращал внимания на ее речь, лишь старик поднял на нее свое измученное лицо, и Авдотья обомлела. Глаза у старика сделались стеклянными. И тут он резко рассмеялся, у Авдотьи по спине пробежал холод, вздрогнули все, кто знал Трифона. Он долго и громко смеялся. Тетка перекрестилась. Старик на секунду замер и посмотрел на Авдотью, которая стояла ближе всех к нему:

— Тс! Он улетел, Иван-то мой, улетел! Вспорхнул, как птичка. Сынку мой, гордость моя, он и за мной прилетит скорехонько, — он посмотрел молча на испуганное лицо старухи и снова залился истерическим хохотом. Лицо его стало чужим для Авдотьи, черты его лица приняли вид страшной маски.

— Господи Иисуси, — прошептала Авдотья, перекрестившись снова. Она стояла, как вкопанная, и смотрела, как бедного старика усаживают на телегу, а он все смеется и остановиться не может. Все уже разбрелись, громко обсуждая случившееся, только Авдотья глядела вслед почти исчезнувшей на горизонте точке.

В это время Сонька искала Ивана.

— Так его в доме старика положили, отпевание завтра будет, — осведомила ее женщина из толпы. Сонька побежала к дому. Она со страхом отворила скрипучую дверь и попала в грязную — пыльную комнату. Посредине на скамье лежало тело, накрытое покрывалом, рядом стояла иконка, в углу горела лампада, под ней сидела Игнатья Авакумова, она завывала псалтырь и горько плакала. Сонька, еле ступая, не чувствуя своих ног, подошла к скамье и очень аккуратно, как будто боясь испугать, приоткрыла покрывало. Иван лежал спокойный и красивый, его белая кожа, казалось, сияла, отражая свет из окна. Девушка медленно опустилась на колени и поцеловала Ивана в лоб. Она погладила его волосы и отдернула руку от холодного, воскового лба.

— Любимый мой, — шептали ее губы, мокрые от слез, — любимый мой. Дождись меня, бога ради, дождись.

Глава 19

Потянулись серые дни, теплое короткое лето сменилось дождливой и серой осенью. Сонька с теткой больше не ссорились, обе стали очень молчаливыми и спокойными. Авдотья стала часто читать молитвы и все ходила в храм. Сонька много времени уделяла работе по дому, шила, готовила, часто бывала в саду. И если бы тетка не была так сильно погружена в свои думы, то заметила бы, что с Сонькой творится что-то неладное. День от то дня девушка становилась все тише и кротче, кожа ее белела, и от задора и непокладистого характера не осталось и следа. Мучилась девушка. Ночами ей снился Иван, и страшный Тарас в виде какого-то зверя убивает ее, а она все бежит к любимому, а догнать не может.