Письма

Поскольку истина делает нас свободными[256], я и сказала, желая Вашего спасения, что хочу видеть Вас укорененной в истине, дабы ложь не оскверняла Вас. Прошу же: исполните волю Божию относительно Вас и желание души моей, а желаю я всеми фибрами, всеми силами души моей Вашего спасения. Вот почему, побуждаемая Божественным милосердием, неизреченно любящим Вас, пишу я Вам с великою скорбью. Я и раньше писала Вам о том же[257]. Будьте терпеливы, если я слишком обременяю Вас словами и если высказываюсь самоуверенно и непочтительно. Любовь к Вам заставляет меня говорить самоуверенно. Допущенная Вами ошибка заставляет оставить должное почтение и выражаться непочтительно. Я бы предпочла высказать Вам истину лично, а не в письме — высказать ради Вашего спасения, а пуще того — ради славы Божией. Я скорее бы делом, а не словами, помогла виновному; а виновница и причина всего — Вы сами, поскольку никто — ни дьявол, ни человек — не может принудить Вас даже к самому малому греху, если Вы воспротивитесь. Потому я и сказала, что причина всего — Вы сами. Окунитесь в кровь распятого Христа. Там растворится облако себялюбия, рабский страх, яд ненависти и презрения. Ничего более не скажу. Пребывайте в святой и сладостной любви Божией. Иисус сладостный, Иисус любовь.

ПИСЬМО 23 (362) Королеве Неаполитанской [258]

Во имя распятого Иисуса Христа и сладчайшей Марии. Дражайшая и достопочтенная мать! (Вы станете мне дороги, когда увижу я, что Вы — прилежная и послушная дочь святой Церкви, а достопочтенною — когда сделаетесь достойны почтения, оставив мрак ереси и пойдя вослед свету.) Я, Екатерина, раба слуг Христовых, пишу Вам в Его драгоценной крови, желая видеть в Вас подлинное знание самой себя и истинного Творца. Сие знание необходимо для нашего спасения, ибо из святого знания происходит всякая добродетель. Где обретается подлинное смирение? В самопознании. Душа, осознающая, что в ней самой нет бытия, но что она получает бытие свое от Бога, не может горделиво восстать против своего Создателя или против ближнего, поскольку то, что самостоятельно не существует, не может возгордиться. Каким образом душа постигает свою греховность? Через самопознание, через святое размышление; то есть, размышляя о том, кто такая она, оскорбляющая Бога, и кто есть Бог, оскорбляемый ею. И она видит, что она, по своему человеческому естеству, — грязь, создана из пены земли. Она — мешок, источающий зловоние; отовсюду находят на нее напасти: она страдает под бременем многочисленных бедствий и нужд и над нею постоянно висит угроза смерти; она ожидает смерти, но не ведает, когда умрет. Итак, когда душа видит, что такое ничтожество, как она, оказывается инструментом, издающим лишь оскорбительные звуки пред лицом высшего и вечного блага (сладостного милосердия Божия, от которого она получила свое бытие и всяческую благодать, ниспосланную на духовное и мирское бытие), она начинает ненавидеть собственную немощь. По благодати, полученной от Господа, она познает, что мы должны служить Ему, а не оскорблять Его. Нам подобает воздавать Ему славу и честь, ведь мы не можем принести Ему пользу, поскольку Он — наш Бог, не имеющий в нас нужды;[259] напротив, это мы имеем в Нем нужду, ведь без Него у нас ничего нет. Из-за нашей греховности мы утрачиваем жизнь Благодати и достоинство, ибо теряем свет разума и переходим к неразумному животному существованию. О, человеческая слепота! Можем ли мы впасть в большее ничтожество, чем став неразумными животными? А если кто-нибудь скажет нам: «Ты неразумное животное», мы не сможем этого стерпеть и постараемся отомстить тому, кто так сказал. И однако, наша немощь такова, что мы сами превращаем себя в животных и при этом не мстим чувственности и себялюбию, которые превращают нас в неразумное животное. Все это происходит с нами потому, что мы не познали себя и не осознаем тяжести наших грехов. Почему же мы не осознаем их тяжести? Потому что не знаем, что следует за грехом и к чему он приводит; ибо понимай мы это подлинным разумением, о котором говорилось, то отказались бы от всякого порока и беспорядочной жизни и восприяли бы добродетель; и воздали бы тогда славу Господу, и сберегли бы красоту и достоинство нашей души; следовали бы учению и истине и, следуя ей, были бы чадами этой истины.