Письма из Коврова

Кролику я их прочла, ему понравилось.

Что же это, если не защитная реакция, ведь я опять не спала, и весь день была бодрая и придумчивая в играх с Кроликом. Как меня еще можно было вытащить из обычной реальности, отключить-переключить, спасти. Очень благодарна…

Марина

3 июня 2010 г.

Здравствуйте, Маша!

Вот уж несколько дней хочу письмо про нас написать. И вот, наконец, добралась до компа. Вообще надо каждый день маленькие зарисовки отсылать Вам для радости душевной. Но. эмоционально-волевые проблемы произрастают, как сорняки. Порой уставишься в одну точку и замрешь надолго. То в прошлое «слетаешь», то вглубь нырнешь…

У нас сейчас не так все плохо, как неделю назад, например.

Мы сегодня проспали девять часов подряд. Это такой подарок мне… Сразу кривое выпрямилось, а последнее стало первым. Всего делов-то, поспать.

Мне понравилось, как мы тут «нашлись» недавно с Машкой, а точнее три дня назад.

Никак она из послеболезненного шлейфа не может выйти: грозовые фронты замучили да перепады температур. Взяла она привычку молчать. Не заявлять ни о чем. Мне это не понравилось. Что за жизнь: молчим, синеем, ни ног ни рук, спина кренделем, мордашка бледная. Решили нажать на древние кнопки генной памяти: испечь хлеба. Добрались до кухни кое-как, медленно, но все же своими ногами маленькими перебежками, с фокусами. Всё приготовили. Вооружились фартуком. Начали месить тесто, стоя по-взрослому. Даже фотки сделали, которые пришлем. Не сразу Кроликов увидел кастрюлю, не сразу он понял, что происходит. Но главное – дождаться. И под конец замеса появилась улыбочка маленькая и сосредоточенность на происходящем. Был каверзный момент в самом начале. Обе ручки залипли будто навечно в тесте. Кроликов решил упасть наверняка, уйдя в кратковременный приступ, затаив дыхание надолго. Он посинел и еле стоял. Качался-мотался, но упасть не смог – ручки крепко сидели в тесте. Я, конечно, его подбадривала как могла, читала ему, как мне показалось, подходящие для момента стихи:

К чему дышать? На жестких камнях пляшет Больной удав, свиваясь и клубясь; Качается, и тело опояшет, И падает, внезапно утомясь. Мандельштам гениальнопронзительный.

Кроликов слушал стихи опять и опять. Реагировал на их ритм. Меня увидел. В тесто посмотрел, стал пытаться выбраться из «ловушки», месил, значит, по-своему. Я всегда радуюсь: как хорошо, что он такой музыкальный у нас.

Пока хлеб поднимался, решили поесть салатик новомодной ложкой. Сосредоточился сразу на салатике. Очень любит траву, ведь Кроликов же. Только вот беда: ложку не выпускал, а пустую все ко рту нес, забывал зачерпнуть и начал злиться. А это очень хорошо. Проявление досады – великая удача. Тут я сжалилась и помогла зачерпнуть. Весь салатик съел сам. А левую ручку не пришлось ограничивать, она сегодня не мешала. Кроликов ею по животу похлопывал, проверял: наполняется ли. Потом была каша. Но Кроликов сам отказался ее есть. Брал и намеренно кидал ложку. Все вокруг окрасилось в гречневый цвет. Пришлось покормить самой. Он с удовольствием сложил руки на коленках и по-царски печально открывал рот. Так много поел, что я не ожидала. С другой стороны, ведь он ею лечится.

А хлеб испекся, и Наташкины друзья на улице перед домом всё съели. Нам тоже досталось.

А вчера Машка ела первую жимолость: это такие голубоватые ягодки, напоминают по форме удлиненную чернику, с горьковатым вкусом. Я побаивалась, что сама Машка, по слабости, как она заявляет о себе последнее время, не сможет брать пальчиками маленькие ягодки. Я на большую желтую тарелку положила в центр одну ягодку. Маша приблизила к ней нос. А руки сразу спрятала под стол. Долго смотрела. Потом на меня. Я сказала: хочешь – ешь сама. Маша опять поднесла нос и смотрела. Довольно долго. Возможно, она забыла, что это такое. Потом неторопливым и точным движением она взяла ягодку и положила в рот. Жевала долго, и лицо отражало мысль – какая гадость. А я на коленках рядом держала дуршлаг с помытой жимолостью. Я подумала, что Маша больше в рот это не возьмет. И опять все-таки одну ягодку положила в центр тарелки. Но Маша не обратила на нее внимания, а быстрым ловким движением зачерпнула целую горсть из дуршлага с моих колен. И стала есть с большой скоростью. Я отдала ей все ягоды. Она ела обеими руками, забыв о приличиях…

По вечерам музыкальное занятие у нас пока проходит лежа или в асимметричной позе. Кролик сейчас не любит играть на муз. инструментах, а больше слушает и даже не шевелится, только изредка улыбается или всплакнет на песне «В городском саду играет духовой оркестр». Нравится она ему очень.

16 июня 2010 г.