Письма из Коврова

Ну никак я не была готова к тому, что переезд на дачу при первом спасительном снижении температуры до 30 обернется таким испытанием. Переезд был удачным, Машка радовалась, первые два дня были такими успешными, радостными. Ходили босиком по траве, ползали, всё общупали, обтрогали; спали две ночи хорошо. И вдруг утром 17-го открылась рвота и приступы один одного яростнее. Особо тяжко было полчетвертого утром, какие-то бури настигли. Я собрала рюкзак, хотела ехать в стационар. Невиданное мною состояние. Что-то остановило. Чувство, что нельзя вмешиваться, мешать этим бурям, ведь несут они что-то в себе и уйдут, как пришли. Сидели с папой вдвоем напротив и смотрели. Нас она не видела или не узнавала, не знаю. Сильная дрожь, от которой она подпрыгивала, сменялась вдруг внезапным покраснением, потом побледнением, потом вдруг полил пот сильный, потом образовались очки вокруг глаз красные, потом вся кожа стала похожа на географическую карту. Я, конечно, приставала к ней с книжками, с куклами, со сказками, с питьем. Когда Маша попила медовой водички и вода удержалась, мне показалось, что сейчас все будет лучше, и к шести действительно Машке стало полегче, постабильнее. Но она так и не уснула. Не уснула она и остальные три недели, что мы там прожили. Так, на 10 минут – и всё. Два раза она сваливалась посреди шума и гама на час, и то под вечер. И ночь при полной тишине озарялась ее громогласным Абба. А приступы ушли и те, и эти. Остались только посинения. Но это от кислорода, от хвои, наверное.

Вот приехали домой. Сейчас она спит. А две прошлые ночи ей было не до сна. Много сообщений «читала», смеялась, меня не замечала, мимо смотрела, будто нет меня в комнате, обидно даже.

Из новостей главная – «книга застольной жизни». Там все, чем занимается Маша, сидя за столом. Задания на сообразительность, на проявление чувств, на узнавание, рисунки настроения и рисунки под музыку с соблюдением ритма, любимые буквы, слова – предвестники действия. Слева от задания я подробно описываю – как все прошло. Иногда задания повторяются, и там другое сопровождение. Это настолько интересно читать. Вот сегодня только перечитывала все то, что оставалось до отъезда на дачу, не могла оторваться. Все не верится мне, глупой, что этим Машка занимается. Надо бы, чтобы Вы посмотрели наш альбом как-нибудь.

До свидания,

Марина

22 сентября 2010 г.

Здравствуйте, Маша!

Мне хочется написать Вам про обычный наш день (прошлое воскресенье). Как обычно встали, глотнули гомеопатию.

Как обычно в завтрак съели огромное количество блюд, между которыми – застольные пятиминутные занятия, потому что на шестой минуте Маша просто начинает смотреть мне в лицо с горячим чувством и морщить нос.

Обычно Маша изредка говорит АБ: когда обращается к персонажу, который рядом; чтоб выразить чувства; позвать, когда не спится.

(Кстати, про «не спится». Бывают ночи, когда Маша так занята собой, что я ей вообще не нужна. Я это вижу по тому, что она смотрит мимо меня, не выделяет из общей картины. У нее счастливый вид и частые АБы, масса смс-ок приходят на обе руки, и она переводит взгляд с одной на другую, смеется, поднимает бровки, будто удивляется… В общем, очень занята.)

И вот во время завтрака, после пятиминутной передышки на рисование, Маша поворачивает ко мне лицо и после паузы, с хорошей вопросительной интонацией говорит: «А то где я?» И ждет, что я скажу. Ждет и молча смотрит.

Пока я думала, что мне ответить неожиданному оппоненту, этот ученый Кролик опять спросил: «Где я?» И опять очень вопросительно смотрел. Пока я как эхо переспрашивала, будто у меня с соображением неладно, Маша продвинулась в вопросах: «Бог где?», «Фуга где?» Я, наконец, ответила: Бог везде, а фугу выучу.

Маша дала понять, что хватит сидеть за столом, и мы пошли в уголок на горшок. По пути Маша все говорила и говорила, уже без пауз и интонаций, перемежая вопросы про бога и фугу ее лично изобретенным междометием: дига.

Очень быстро справившись с делами в уголке, направились в большую комнату на муз. занятие. Здесь речь сменилась. Звучала лишь устойчиво и громко Аба, с ударением на первой А.

Мы решили это музыкальное занятие провести, стоя на коленках, для разнообразия и удобства. Маша сразу приблизилась ко мне вплотную и в полуметре напротив моего лица стояла на коленках на диване (мягко и держаться удобно). Я показала две карточки: «музыка» и «песня». Маша стукнула по «песне». Песня так песня. Я пела песни. Она двигалась всем телом во всех плоскостях, переступая с коленки на коленку, эх, то что надо, исключительно попадая в ритм.

Потом, устав, Маша решила перейти в положение лежа, и тут она долго примерялась, и в конце ее усилий я немного ей помогла. Маша вздохнула с удовольствием и не отказалась от бубна. По ней было видно, какое это счастье в жизни – лежать, изредка задирая ногу, и стучать в бубен под музыку.