Письма к ближним

Я говорю о беспроволочном телеграфе Маркони. Одно сведущее лицо мне передает, что англичане пять с половиной месяцев тщетно бьются, чтобы продать здесь, в Петербурге, изобретение Маркони. Оно действует будто бы просто волшебно. Поставили аппарат на окно и разговаривайте за тридцать верст с Колпином, с Красным Селом, и ответы получаются мгновенные. Каждая станция Маркони стоит 14 000 рублей, а Сименс предлагает свое немецкое устройство за 5 000, причем разница будто бы в том, что станции Сименса действуют всего до трех верст. Зато из каждых пяти тысяч Сименс будто бы согласен получить только три… Не настаиваю на этом, передаю, что слышал. Так или иначе, факт тот, что у японцев в полевой армии уже давно, с начала войны, работают и воздушные шары, и станции Маркони, у нас же их нет. Поэтому и с равными, и, может быть, даже с меньшими силами японцы способны в любой точке фронта быть сильнее нас: мгновенно по воздуху они получают приказания по всем направлениям, ясные и отчетливые, тогда как наш полевой телеграф со столбами и проволоками поминутно портится и совсем бездействует там, где его провести нельзя. Понимаете? Преимущество у японцев колоссальное, вроде того, как у человека зрячего перед слепым. «Почему же, – спрашиваю, – мы вовремя не обзавелись станциями Маркони?» Сведущее лицо загадочно усмехнулось: «Почему? Потому… Ну, Господи, – неужели вы с луны упали? В Россию мало появиться с гениальным изобретением. Нужен еще особый талисман, чтобы убедить в его полезности».

Ах, этот талисман!

Но я хотел поговорить об изобретателе идеального сапога. Это вовсе не психопат, как многие гг. изобретатели, – это человек столь же знаменитый в своей области, как Фишер в своей. Это г. Дышко, сапожный мастер на Знаменской. Он изучал свое искусство в разных странах, участвовал на всемирных выставках и пр. Из бумаг, представленных мне г. Дышко, я узнал, что генерал Драгомиров, когда еще был начальником академии генерального штаба, предложил г. Дышко построить солдатский сапог – «легкий, удобный, прочный и дешевый». Г. Дышко построил хорошие сапоги, они были одобрены, но недешевы и потому не приняты. Задача, однако, засела в голове г. Дышко, и он в течение долгого ряда лет все работал над ней. Наконец ему пришло в голову заменить кожу брезентом – это сразу решило вопрос о дешевизне. Затем г. Дышко придумал особый состав для непромокаемости и особый ремешок, позволяющий надевать сапог на любую ногу. В конце концов ему удалось довести окончательную цену идеального сапога с кожаными головками до 3 р. 5 коп. Преимущества перед казенным сапогом громадные, но… «Это, видите ли, можно устроить в несколько дней, – сапоги были бы приняты, но…» и т. д.

Я рассматривал парусинные сапоги г. Дышко. По-моему, одно великолепие. И легки, и прочнее кожи, и годятся (с суконными портянками) для зимы и для лета, и крайне дешевы. Но что же я понимаю в сапогах? Сознаюсь, немного, и упомянул о г. Дышко лишь для того, чтобы привлечь чье-нибудь более авторитетное внимание. Раз артист сапожного дела работал столько лет над данной задачей, трудно предположить, чтобы у него ровно ничего но вышло.

Всевидящий глаз