Письма Непокорного. Том 1 (СИ)

Подруга, одна попытка искренности с самим собой заставляет меня думать, что именно небрежность к собственным поверхностным склонностям гонит меня за так называемыми приключениями. Мне кажется, здесь я по-прежнему только и делаю, что имитирую себя, скатываюсь в романтическое удовольствие ДРАМАТИЗИРОВАТЬ -- я делаю из себя театр. Подлинное действие в другом. Безусловно, уход из Колониальной Школы был актом символическим, знаком и приближением к глубинной истине, которую я предчувствую; но с тех пор вся моя жизнь, кажется, повторяет те же стереотипные жесты, и я больше не продвигаюсь от знака к вещи, которую он знаменует. Все мои "отъезды", увольнения, лишения стали самоцелью, заслоняющей всё остальное -- ибо, в конце концов, мои "увольнения" имели целью сохранить внутри меня место для иной вещи... Как невропаты фиксируют свой невроз сокращением одних и тех же мышц в одной и той же гримасе, так и я заморозил -- мне так кажется -- свою внутреннюю истину под маской "отъездов" и "увольнений" закрепощённого странника. Безусловно, я стал свободным человеком, и я имею право на этот титул, но хотелось бы знать: свободным ДЛЯ ЧЕГО.

Дорогая подруга, простите за это длинное письмо, но вы столь близки моему сердцу, моя незаменимая подруга, что мне хотелось бы поговорить с вами об этом. Я часто вспоминаю вас, вашу улыбку. Поддержите нашу дружбу.

Был бы рад получить от вас книгу Абеллио, о которой вы писали. Обнимаю вас, подруга, со всей любовью, которая вам известна.

Б.

U

Сатпрем, наконец, отправился в Рио-де-Жанейро

(Другой фрагмент

из Дневника Сатпрема)

Рио, 18 февраля 52

Наконец-то, думаю, "Боги со мной" -- по крайней мере, чтобы решить непосредственную проблему "есть-спать". Я начал это утро с того, что заставил себя пойти по адресу работодателя, искавшего бухгалтера для работы на скотоводческой фазенде. Прибыв в восемь утра, обнаружил там ещё шесть или семь ожидающих негров. Я тоже прождал полтора часа, а затем -- не знаю, усталость ли была причиной? -- я подумал, что у меня почти не было шансов против этих крепких бразильцев. Так хотелось проскользнуть мимо них незамеченным! но я снова был иностранцем, на которого смотрели удивлённо и с недоверием. Решительно, мне незачем иметь вид "ковбоя"; и после долгого ожидания я вывалился в простор. Затем отправился в Консульство Франции, откуда меня послали в Торговую Палату: долгие допросы на предмет моих...

(На обороте этой страницы были приклеены вырезанные Сатпремом объявления о приёме на работу на португальском языке самой разной тематики: гид по туризму, дворецкий, работа в золотом руднике...)

U

Рио-де-Жанейро, 27.2.52

Бернару д'Онсие

Дорогой Бернар,

Не знаю, получил ли ты письма, посланные из Белема, Сальвадора и два письма, которые я послал из глубинки штата Баия, пробыв месяц на плантации? Я и вправду слишком затянул с новостями, уже более двух месяцев...

Около десяти дней назад я, наконец, прибыл в Рио после чудесной, но изнурительной восьмидневной поездки через Штат Баия и Минас Жерайс*, с полдюжины раз пересаживаясь с одного грузовика на другой. Рио -- великолепный город с его громадными гранитными пиками, полого спускающимися к морю, но это столь театрально -- обратная сторона декорации довольно жалкая. Бразилия, с её пропастью между богатством и оскорбительной роскошью и ужасной нищетой, гораздо больше тяготеет к Востоку, чем к Америке.