Письма. Том I. 1828–1855

Я сказал, что на ветках можно придти гораздо скорее, чем на лодках; но еще будет скорее, если вместо веток идти на Камчатских ботах и на шестах, как это делается в Камчатке; а река Мая для этого очень удобна, даже во многих местах лучше, чем река Камчатка, по которой я шел с устья до самого Не́льзя. Аянская дорога в настоящем ее положении, (предположив, что если находящиеся на ней мосты будут исправлены) не только не лучше, но даже хуже, чем между Амгою и Алданом; там болота и кочки, а здесь тундры и леса; ибо по прочищенной дороге во многих местах ехать невозможно по причине страшных бадаранов (топей), которых разумеется сначала не было, а главное на Аянской дороге горы и камни; а там этого почти нет, а с другой стороны на Амгинско-Алданской дороге кормовища для лошадей почти на всяком шагу; а на Аянской тут инде, а с Зюкжура почти до Алдомы совершенная пустыня, где кроме лесу, гор и кустарников ничего не видать, но Аянская дорога лучше тем, что на ней есть много месть, где никогда не может быть грязи, а именно там, где встречается сосняк.

Спуск с Зюкжура и теперь возможен и не страшен для вьючных лошадей, но он очень легко может быть улучшен. Зимою мне казалось, что спуск можно сделать по левой стороне-а теперь, когда снегов нет, видно, что гораздо легче и удобнее будет сделать по правой стороне (от Якутска к Аяну), начав оный с того места, где ныне начинают спускаться, и мне кажется, что это сделать весьма не дорого будет. 20–30 человек сделают в одно лето, ибо камень разборный, и притом на левой стороне много снегу еще и теперь — а на правой нет нигде. — Зюкжур сам не страшен: но как вести дорогу от него до Алдомы? мне кажется, не иначе, как по подгорью и по возвышенностям, не спускаясь на низ, где разгуливает речка, кидаясь от одного берега к другому-а что это возможно, то доказал Березин, проводя дорогу почти по утесу, во избежание двух больших бродов.

Ваше Превосходительство изволили дать мне вопроса: возможно-ли осушить болота каналами? Пройхав ныне в первый раз летом, я могу сказать утвердительно, что много, очень много уничтожится грязей и болот, если сделать каналы, а их сделать возможно почти везде; сколько мест непроходимы именно только потому, что некуда стечь води! отведите воду, и будет отличная дорога, но ныне решительно нет нигде ни одной канавы, напротив того, в некоторых местах самая дорога сделалась канавою для стока дождевой воды.

Затем, свидетельствуя мое искреннейшее почтение и благодарность Вашему Превосходительству за Ваше ко мне расположение, честь имею быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

Р. S. почта из Якутска еще не пришла.

июня 26 дня 1852 г. Аянский Порт.

Письмо 121

Возлюбленный о Господе Николай Димитриевич[209].

Как ни недосужно мне теперь, по получении множества бумаг вдруг, но не могу и не хочу не написать Вам что-нибудь, имея к тому случай, а главное-любя Вас за Ваше доброе и христианское настроение духа. Прежде всего, желаю вам-да сопутствует и содействует Вам, во всем благодать Божия! Будьте здоровы! О себе скажу, что я из Якутска выехал 29 мая, на усть Маю; приехал 6 июня, пробыв два дня в Амге С усти Май отправился 7-го июня, 17-го пришел на Нелкан, 18-го отправился оттуда, 22-го июня приехал в Аян, где и живу в ожидании из Америки компанейского судна.

Константин Никифорович[210] серьезно нездоров и, кажется, еще не поправился. Это я заключаю из того, что если бы он совсем поправился, то Бернгардт Васильевичъ[211] приехал бы уже в Аян; но его еще нет и поныне. Сердечно благодарен Вам за письмо Ваше, которое я получил от Тунгусского головы 14 июня. С г. Ахте Вы, как мне сказывали, увидитесь непременно или в Удском, или в Аяне; во всяком случай, потрудитесь доставить ему письмо от меня. Прощайте, до свиданья! Господь с Вами, во вся дни живота Вашего! 27 мая я имел счастие получить письмо от нашего владыки Московского: слава Богу, жив и здоров. Примите уверение, что Вас уважает и любит и Ваш усерднейший слуга-Иннокентий, архиепископ Камчатский. (Но еще не Якутский и поныне).

июня 15 дня 1852 Аян.

Письмо 122

Милостивый Государь, Андрей Николаевич!

После письма моего к Вам я получил от Вас уже два письма, — одно от 9 января, а другое от 12 апреля; первое дошло до меня в Якутск 18 марта, последнее в Аяне — 29 июня. Всеусердно благодарю Вас за писания Ваши ко мне. Сделайте милость, не лишайте меня удовольствия и утешения получать Ваши письма, ради спасения…

Итак, я уже в Аяне. 29 мая выехал я из Якутска и, проехав около 200 верст на тарантасах, около того-же количества на верховых по болотам, потом более 250 верст шел вверх по Мае в берестяных маленьких лодочках, далее в почтовых лодках до Нелькана верст около 300 и наконец с Нелькана до Аяна 200 верст ехал на верховых.