Письма. Том I. 1828–1855

5) Кто учителя? — Священнослужители и даже причетники. Учить народ есть существенная обязанность первых, а последние всегда должны быть их помощниками. Учить народ — это одно только может поставить простое духовенство на ту степень общества и уважения, на которых они должны быть по своему сану. Это сделает священников в точном смысле отцами своих прихожан. И это есть верный способ улучшения благосостояния духовенства. Боже мой! что может быть приличнее, святее и восхитительнее, как видеть пастыря, беседующаго с детьми и поучающего их! Что может быть восхитительнее для пастыря, как видеть целое поколение, воспитанное его словом! Тогда, точно, он есть пастырь, которого голос знают овцы его, и пастырь, который знает овец своих и которого знают овцы его. И кто из прихожан его не будет уважать его тогда, и уважать точно, как отца и друга? И кто откажется сделать ему пособие, в случае нужды?.. — Чему же будут учить дьячки? Первоначальной молитве, и диктовать уроки. Это-дело для них нетрудное и всякому из них по силам.

6) Когда учить? — Самое лучшее время для учения есть праздники, и именно час до обедни (как делал и я). Конечно, можно бы определить времени и побольше, но на первый раз и этого довольно. Положим, что каждому дитяти удастся быть на таком учении и 50 раз в год; то этот курс почти будет равняться обыкновенному училищному.

7) Какие средства к тому? — Почти никаких; потому что здесь не надобно ни книг, ни бумаги, ни надзирателей, ни прислуги, ни пищи, ни одежды; только, может быть, нужна будет небольшая сумма на поощрение и награды лучшим ученикам картинками или книжками. Впрочем, для улучшения таковых церковных, или лучше сказать, нравственных училищ, не можно-ли будет современем употребить и самыя средства и пособия, которые правительство дает на сельские школы, и тем соединит их в одно? Раздача картинок может быть сколько наградою и поощрением, столько и способом к научению детей, если таковыя картинки будут представлять что нибудь из Св. истории или какой-нибудь подвиг христианский и проч. Издание таковых картинок будет делом особенным и немаловажным, и, следовательно, потребуются издержки; но на таковое дело у нас всегда найдутся люди, которые усердно помогут, если бы и нужно было прибегнуть к такому средству.

8) Как заставит учить? — Мы-Русские; и потому, скажи Государь наш слово, — и тотчас явятся ревностные пастыри и, может быть, более, чем можно узнать. Предоставить на совесть и волю каждого приходского священника, конечно, была бы самая благороднейшая мера; но теперь она еще не для всех будет действительна. Учить паству есть первейшая обязанность пастыря; следовательно, всякая побудительная к тому мера будет законна и свята, и всякое взыскание, и даже строгое, за неисполнение этой обязанности, будет весьма справедливо. Здесь особенно будет у места и полезен надзор благочинных, которые ныне ничто иное, как духовные полицмейстеры; а тогда они в точном смысле будутъпопечителями церквей, одом архипастыря и проч. Награды, которых ныне удостаивается белое духовенство, могут быть присвоены преимущественно учащим. Жалованье было бы самою справедливою мерою к тому. Но возможно-ли это? Олухи носятся, что сельским священникам будет положено жалованье. Этот случай, кажется, весьма кстати употребить мерою и средством к тому, назначив часть жалованья, или все, именно за учение детей нравственности.

9) Как заставить учиться? — Для сего не нужно прибегать к понудительным мерам; потому что ж теперь есть помещики, которые усердно желают того, чтобы у нас ввелся такой обычай, а некоторые из них, как мне сказывали, даже убедили своих священников заняться этим и дают им за то жалованье. И, кажется, нельзя предполагать, чтобы из них явился такой, который бы воспрещал своим крестьянам посылать детей своих в церковь в назначенный час. А что касается до самих крестьян, то стоит только объяснить им цель и важность таковых учреждена, и большая часть из них примет с благодарностью, и наверное, никто не откажется посылать детей своих; особливо, если это будет сделано именем веры и самими священниками или благочинными. В русском народе есть столько добрых качеств и столько прекрасных элементов, что из него можно сделать, по истине, первый народ, а в уважении к религии, едва ли кто я теперь сравняется с ними. Простой народ очень любит слушать беседы о божестве (как они говорят); и потому можно быть уверену, что к слушанию бесед детских будут приходит и взрослые, и особливо старушки и старики.