Письма. Том I. 1828–1855

15 мая выбыл я из Ситхи и 26 июля пришел в Аян, откуда и пишу это письмо. Я пришел сюда для двух причин: узнать о решении дела перенесения кафедры в Аян и видеться с Николаем Николаевичем, и еще-получить прошлогодние указы и бумаги из С. Синода; но ничего не удалось. Прошлогодняя почта бродить по Камчатке, а о перенесении кафедры и слухов нет; и потому я возвращаюсь на днях в Америку и по пути зайду в Камчатку, где надеюеь видеться с Н. Николаевичем и отчасти получить бумаги.

Вы в последнем письме своем между прочим говорите, что если кафедра перенесется в Аян, то мне надобно будет иметь викария в Америке. Нет! Я на это не соглашусь. Я скорее сам останусь там навсегда, чем допущу это.

О перенесеши кафедры я предлагаю потому между прочим, что главная цель учреждения Камчатской архиерейской кафедры в Америке, по мнению моему, уже можно сказать вполне достигнута. Ибо христианство при содействии благодати Божией распространяется успешно: миссии учреждены во всех главных местах (что, конечно, без пребывания архиерея в Ситхе не скоро бы можно сделать). Теперь остается только заведенные миссии поддерживать и постепенно вблизи их открывать новы поручая их надзору настоятелей или благочинных — миссионеров. А для этого необходимы деньги и миссионеры. Относительно первого, со стороны нашей сделано все, что только возможно; и в настоящее время доходы и проценты, получаемые на общий капитал Амер. Церквей (15 т. р. сер.) вместе с свечными доходами, могут быть достаточны на содержание двух миссий. Более этого при настоящих обстоятельствах сделать нельзя (и чего без пребывания архиерея в Ситхе тоже-бы не было). То же или почти то же должно сказать и относительно второго предмета: что со стороны нашей сделано все, что было возможно; и оказалось, что из американских уроженцев и креолов разве 50-й может быть миссионером, и то под надзором не-креола. Следовательно, дальнейшее пребывание Архиерея и семинарии в Ситхе не поможет ни тому, ни другому. А дети камчатского духовенства, хотя и подают добрую о себе надежду, но они могут воспитываться и не в Ситхе. И притом еще долго-долго не может быть из них миссионеров — до тех пор, пока они, кончив курс, сделаются опытны в деде пастырском. Следовательно, до тех пор надобно избирать миссионеров из России.

Что же касается до того — перенесете архиерейской кафедры в Аян не уменшит-ли деятельности и ревности миссионеров? — то на это между прочим надобно сказать то, что все миссии, кроме одной, находятся не в тех местах, куда приходят суда, а в стороне и вдали от берегов моря. Имеющегося-же открываться будут еще далее; следовательно, посещать их самому Архиерею, хотя-бы он и имел пребывание в Ситхе, будет совершенно невозможно; ибо сообщения берегом могут быть только зимою, и то пешком. И потому для миссии почти все равно, где-бы ни пребывал Архиерей, в Ситхе или в Аяне; но не далее, как в Якутске, иначе миссии скоро могут придти в то состояние, в каком напоследок была Кадъякская.

Ныне вокруг света прислали мне иеромонаха[141] наставником в семинарии, но я послал его в помощь Квихпакскому миссионеру. Если бы была возможность, т. е. деньги и люди, то ныне же бы можно было открыть три или четыре миссии новых; жатва там многа суть, Я просил Св. Синод о пособии, но еще не получал и ответа, а я ныне ждал уже и людей на том-же кругосветном судне.

Чтобы духовно-учебное управление не рассердилось на меня, я вместо иеромонаха определил сына моего[142] учителем в семинарию.

О сыне моем прибавляю, что он истинно утешает и радует меня не ученостью своею, но своею любовию и преданностью Богу и мне. Во все время пребывания моего в Ситхе при нем, он не отходил от меня и не упускал ни одной обедни. Слава и благодарение за то Господу и Богу моему, безмерно мне благодеющему!

Если что найду стоющим внимания, напишу Вам из Камчатки чрез Николая Николаевича.

Прощайте и не забывайте в молитвах Ваших искренно Вас любящего и уважающего многогрешного

Иннокентия, Е. Камчатского.

июля 6 дня 1849.

Письмо 78

Милая моя Кушенька!