Читаем Письма. Том II. 1855–1865 полностью

В Питере раздать письма и поклоны — Гончарову —[28] большой и со спасибом за присылку книжки его. Преосвященному Нилу — еще больше, и скажите ему, что ему не пишу, потому что сведения о числе разных народов, коими он интересовался, я еще не получил. А, наконец, если увидите — также поклонитесь духовнику Бажанову и Владыке Григорию[29].

Нашему Константину Никифоровичу поклон и спасибо за письма.

NB. Около Ялуторовска узнайте, жив ли отец протоиерей Григорий Головин, бывший в Америке! И где он? И если жив, пусть напишет.

В Ростове отцу Никите Омофоровскому поклон — и спросить, что значит, что он не пишет нам ничего!

В Москве находятся три брата родных невестки моей — Поповы. Старший Михаил уже не годится в духовную службу. Обратите, пожалуйста, внимание на меньших двух — не годятся ли они к Вам в причетники, и если они поведения не худого, то похлопочите об увольнении их из Московской в нашу Епархию и отправьте их.

Р. S. При сем прилагается копия с доклада моего в Св. Синод касательно Якутских переводов, для сведения Вашего, и в случае требования Преосвященного Московского Вы можете представить ему. Но более никому без особенной нужды и причины не казать.

Письмо 184

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь![30]

Имея намерение нынешнего лета отправиться в Америку для обозрения тамошних церквей и вообще духовной части, и где я должен буду пробыть до лета будущего 1858 года, я долгом считаю обратиться к Вашему Сиятельству со следующими вопросами.

1) По слухам, до меня дошедшим, мне известно, что в Новоархангельске, где находится наша семинария, по изменившимся обстоятельствам, в последние годы очень скудно стало свежей рыбы — в зимнее время, и свежего мяса во весь круглый год. И в таком случае, или по другим большей важности причинам, могу ли я в будущем 1858 году отправить из Ситхи в Азию семинаристов, без особенного на то разрешения Св. Синода с тем, чтобы после того уже не возвращать их туда, а поместить, где будет устраиваться новая семинария. И отправить, разумеется, одних только казенных семинаристов и по рождению своему принадлежащих духовному званию. Тех и других будет не более 22 человек и с детьми протоиерея Литвинцева.

2) Если могу их отправить или взять с собою, то куда прикажете мне перевести их. На Амур или в Якутск? (Само собою разумеется, если в первом месте, т. е. на Амуре, будет возможность поместить их, о чем я ныне же постараюсь, ибо я по пути из Аяна в Ситху непременно должен быть и на Амуре). Что же касается до Якутска, то там всегда можно найти для них помещение частью даже в самом училище. Но последнее можно сделать только тогда, когда будет решено не быть семинарии на Амуре, или когда там не будет никакой возможности приготовить для них помещение и к осени будущего 1858 года.

Впрочем, если бы по причине последнего обстоятельства и надобно было семинаристов в 1858 году увезти в Якутск и впоследствии опять из Якутска перевезти чрез Аян на Амур, то можно будет это сделать без больших затруднений и будет стоить недорого.

Судя по нынешним ценам и обстоятельствам, перевозка одного человека с Аяна в Якутск будет не дороже 22 руб. серебром и с провизией, а из Якутска в Аян в июне будет стоить не дороже 30 руб. тоже с путевою провизией и дорожными вещами.

Что же касается до перевозки семинаристов из Ситхи в Аян, то мне помнится, что Компания обещала сделать это без всякой: платы за помещение на судне.

Само собою разумеется, что если я увижу и буду уверен, что семинаристы могут прожить в Ситхе без особенной нужды еще год, и если в то же время на Амуре не будет готово помещение к осени 1858 г., то я оставлю, как их, так и все как оно есть теперь, выключая наставников, из коих один ныне же должен быть уволен, как я о том имел честь писать к исправлявшему должность Обер-прокурора Св. Синода от 30 сентября 1856 г., за № 646.

Во всяком случае, покорнейше прошу Ваше Сиятельство почтить меня Вашим ответом на сие мое письмо и сколько возможно в непродолжительном времени, так, чтобы я мог получить ответ, этот в Аяне не позже 15 июня, куда бумаги из С.-Петербурга достигают не менее, как в 70 или 65 дней.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

Января 22 дня. 1857.

Якутск.

Письмо 185

Милостивый Государь, Андрей Николаевич![31]

Только лишь теперь собрался я отвечать Вам на письмо Ваше от 7 января 1856 г., при котором приложена Ваша записка, за три года написанная без всякой пользы, о наших духовных обстоятельствах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.
Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

П. А. Флоренского часто называют «русский Леонардо да Винчи». Трудно перечислить все отрасли деятельности, в развитие которых он внес свой вклад. Это математика, физика, философия, богословие, биология, геология, иконография, электроника, эстетика, археология, этнография, филология, агиография, музейное дело, не считая поэзии и прозы. Более того, Флоренский сделал многое, чтобы на основе постижения этих наук выработать всеобщее мировоззрение. В этой области он сделал такие открытия и получил такие результаты, важность которых была оценена только недавно (например, в кибернетике, семиотике, физике античастиц). Он сам писал, что его труды будут востребованы не ранее, чем через 50 лет.Письма-послания — один из древнейших жанров литературы. Из писем, найденных при раскопках древних государств, мы узнаем об ушедших цивилизациях и ее людях, послания апостолов составляют часть Священного писания. Письма к семье из лагерей 1933–1937 гг. можно рассматривать как последний этап творчества священника Павла Флоренского. В них он передает накопленное знание своим детям, а через них — всем людям, и главное направление их мысли — род, семья как носитель вечности, как главная единица человеческого общества. В этих посланиях средоточием всех переживаний становится семья, а точнее, триединство личности, семьи и рода. Личности оформленной, неповторимой, но в то же время тысячами нитей связанной со своим родом, а через него — с Вечностью, ибо «прошлое не прошло». В семье род обретает равновесие оформленных личностей, неслиянных и нераздельных, в семье происходит передача опыта рода от родителей к детям, дабы те «не выпали из пазов времени». Письма 1933–1937 гг. образуют цельное произведение, которое можно назвать генодицея — оправдание рода, семьи. Противостоять хаосу можно лишь утверждением личности, вбирающей в себя опыт своего рода, внимающей ему, и в этом важнейшее звено — получение опыта от родителей детьми.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Павел Александрович Флоренский

Эпистолярная проза
Письма к провинциалу
Письма к провинциалу

«Письма к провинциалу» (1656–1657 гг.), одно из ярчайших произведений французской словесности, ровно столетие были практически недоступны русскоязычному читателю.Энциклопедия культуры XVII века, важный фрагмент полемики между иезуитами и янсенистами по поводу истолкования христианской морали, блестящее выражение теологической проблематики средствами светской литературы — таковы немногие из определений книги, поставившей Блеза Паскаля в один ряд с такими полемистами, как Монтень и Вольтер.Дополненное классическими примечаниями Николя и современными комментариями, издание становится важнейшим источником для понимания европейского историко — философского процесса последних трех веков.

Блез Паскаль

Философия / Проза / Классическая проза / Эпистолярная проза / Христианство / Образование и наука