Письмо с того берега

Задумавшись, он ответил:

– Скорее наоборот.

– Полицейский? – Ливия оживилась. – Можете доказать?

Закряхтев, Филиппов вытащил удостоверение. При этом его терзало сомнение в правильности следственных действий. Одно дело показывать корочки в России, другое – размахивать им на территории другого государств.

Но Ливия Тышка оказалась тертым калачом, рожденной и воспитанной в стране Варшавского договора, поэтому спокойно отреагировала на его камнг-аут.

– Ну, что же, тогда расскажу. Однако я нимало удивлена. Такие приятные люди, и вдруг преступники.

– А кто вам это сказал? – удивился Иван Макарович.

– Так вы же их ловите?

– Я не ловлю, а просто хочу знать, о чем они вас расспрашивали.

Ливия Тышка вскинула руки и рассмеялась. Было видно, что она вовсю флиртует с Филипповым.

– Не буду лезть не в свое дело. А что касается вашего вопроса: они интересовались историей особняка, в особенности его первыми владельцами.

– За какой период?

– Начало позапрошлого века.

– И что вы им рассказали?

– Что особняк принадлежал семье Будзишевских, и в тысяча восемьсот тринадцатом году он был продан.

– И все?

– Дальнейшая родословная особняка эту пару не интересовала.

Немного поразмыслив, Филиппов тронул ее за руку.

– Благодарю. Имей я хоть немного свободного времени, то пригласил бы вас на свидание.

Через пятнадцать минут ему позвонил Брылеев.

– Бросайте все. Через несколько часов вы улетаете в Париж. Они уже там.

Глава 19 Шато де Карматин

Дверь оказалась незаперта, Элина вошла в номер, встала в дверях ванной и с минуту наблюдала за тем, как Богдан бреется – выпячивает губу, надувает щеки и скребет бритвой подбородок. Зрелище было захватывающим.

Заметив ее, Богдан сполоснул бритву.

– Еще не позавтракала?

– Решила зайти за тобой.

– И это правильно. – Выйдя из ванной, Богдан вытер полотенцем лицо. – Через две минуты буду готов.

Спускаясь по ничем не примечательной лестнице, Элина предположила, что раньше она предназначалась для прислуги. Впрочем, все крыло, которое занимал отель, в прежние времена наверняка имело хозяйственное назначение.

Но как только они попали в обеденный зал, ее охватил восторг. Все стены здесь были золочеными, на потолочных фресках порхали амуры, а вдоль стен стояли антикварные буфеты с витражными стеклами и редкой посудой.

Окна двойного света, которых было не меньше двадцати, сияли чистотой и освещали огромное пространство, выявляя каждую деталь и нюанс поистине царского интерьера. Несколько столов под белыми скатертями терялись в этом пространстве, как брошенные сироты на празднике жизни.

Завтрак соответствовал ожиданиям – никакого шведского стола. Блюда, воду и кофе подавал слуга, одетый в ливрею. Все вокруг говорило о том, что хозяева отеля соблюдали традиции и старались поделиться ими с гостями.

Совершенно противоположное впечатление производили вестибюль и ресепшн. Дежурный портье в цивильном костюме вручил им карту местности с указанием исторических достопримечательностей и от себя посоветовал посетить ближайшую агроферму, где угощали местным вином.

– Хотел бы спросить, – Богдан заговорил с портье с присущей ему любезностью. – Что хозяева? Живут в этом замке?

– В другой его части, месье. – Ответил тот. – Мадам занимает три четверти замка, и живет здесь одна. Разумеется, если не считать секретаря, трех горничных, двух служанок и камердинера.

– Могли бы вы назвать ее полное имя?

– Маркиза Луиза де Крюссоль.

– Нам нужно с ней поговорить. – Богдан перешел к главному, решив не откладывать дела в долгий ящик. – Это возможно?

– Соблаговолите присесть и подождать. – Портье снял трубку телефонного аппарата. – Позвоню ее секретарю. Как вас представить?

– Богдан Апостолов, профессор-историк из Варшавы со своей ассистенткой.

Они отошли в лобби и расположились в удобных креслах.

– Младший научный сотрудник – лучше бы прозвучало. – Заметила Элина.

Не прошло и пяти минут, как к ним подошел портье:

– Маркиза готова вас принять. У нее свободен ближайший час, потом она уезжает. Готовы ли вы проследовать в ее покои немедленно?

– Безусловно! – Богдан с поистине профессорским достоинством поднялся с кресла.

Вскоре за ними явился секретарь маркизы де Крюссоль. Через потайную дверцу, которая скрывалась за стойкой бара, все трое вступили в узкий коридор и дальше – на винтовую лестницу. Пройдя через такую же, незаметную дверцу, они оказались в роскошной гостиной, стены которой были увешаны портретами и картинами. С расписного потолка свешивались две многоярусные люстры.

– Можете сесть. – сказал секретарь. – Мадам маркиза скоро придет.

Ступая по мягкому ковру, они прошли до диванов, расставленных в форме каре и сели рядом друг с другом.

– Как думаешь, она старуха или красотка? – шепнул Богдан.

– Старуха, – не думая ответила Элина и с удивлением ощутила легкий укол ревности.

Хозяйка замка Луиза де Брюссоль оказалась сухой, стройной женщиной неопределимого на глаз возраста. Она была элегантна, сдержана и любезна.

Усевшись напротив визитеров, маркиза спросила:

– Чем обязана?