Письмо с того берега

– От помощи не откажемся. – Ответил Богдан. – Но открытку мы увидим лишь завтра. Она хранится в музее Почтовых отправлений и Рукописей, что на бульваре Сен-Мишель. Сегодня в музее выходной, завтра утром мы поедем туда.

– Позволите вам составить компанию? – спросил Астахов. – Мое выступление на конференции состоится после обеда, и я на него успею.

– С радостью! – воскликнул болгарин, и это восклицание, скорее, было криком отчаяния. Теперь отступать было некуда, ему ничего не оставалось, как плыть по течению в одной лодке со всеми.

Официант принес заказанные блюда. Астахов разлил вино и поднял бокал:

– За неожиданную и приятную встречу!

– Сейчас я расскажу вам одну интересную вещь, – проговорила Элина, и Богдан покосился на нее с нескрываемым опасением. Не обращая внимания на его реакцию, она продолжила: – Обе открытки напечатаны в мастерской Демезона. По крайней мере одна из них прошла экспертную проверку перед аукционом.

– Это невероятно! – отставив бокал, Астахов застыл в недоуменном восхищении. – Об этом я непременно должен рассказать профессору Навикасу! То-то он будет рад! Артур Янович как раз пишет статью для французского научного журнала. – Внезапно замолчав, Федор Павлович остановил свой взгляд на чем-то, что оставалось вне поля зрения Элины и Богдана. – А вот, кстати, и он! Сейчас я его обрадую!

Навикас подошел к их столу в сопровождении аспиранта Лутонина. Элина вспомнила, что тот упоминал в разговоре, что поедет в Париж вместе с руководителем диссертации, и удивилась, как причудливо иногда переплетаются судьбы людей.

Официанты принесли дополнительный стол и приставили к тому, за которым уже сидели Элина, Богдан и Астаховы. Артур Янович склонился и поцеловал руку Элине, Богдана он поприветствовал крепким рукопожатием. Лутонин ограничился тем, что вежливо поздоровался.

– С Нинель Николаевной и Федором Павловичем мы уже виделись, – усаживаясь за стол, сообщил Артур Янович.

– Летели одним самолетом? – предположила Элина.

– Встретились здесь, в отеле. Номера участникам конференции забронировали сами организаторы. Мы с Игорем прилетели чуть раньше. – ответил Навикас и поинтересовался, взглянув на Элину. – Вас что привело в Париж?

– Держись за стул, уважаемый. – хохотнул профессор Астахов. – Эти двое, не являясь историками, обнаружили две открытки Демезона!

Артур Янович обвел присутствующих недоверчивым взглядом и нервно поправил ярко-красную бабочку:

– Это правда?

– Одну вы уже видели, – поторопилась объясниться Элина. – Мы вернули ее вдове Иосифа Файнберга, Вторая открытка находится здесь, в Париже.

– В музее Почтовых отправлений и Рукописей на бульваре Сен-Мишель, – добавила Нинель Николаевна. Завтра мы все отправляемся туда.

– Ах, как жаль! – воскликнул Артур Янович и поделился своим разочарованием: – Утром я выступаю на конференции.

– Сходишь в музей вечером. А утром, чтобы согреть тебе душу, мы пришлем фотографии. – Пообещал профессор Астахов.

Молчавший до сих пор Лутонин терпеливо дождался паузы в разговоре и выразил Элине свою признательность:

– Вклад, который вы внесли в мою диссертацию едва ли не больше, чем мой собственный. Примите мою искреннюю благодарность.

Возмущенный тем, что благодарность аспиранта предназначалась не ему, Богдан пошутил:

– Обращайтесь. Нас только подпусти, мы вам и докторскую набросаем.

– Да! Вы же встречались с Игорем в Москве. – Хорошее настроение Навикаса мгновенно испортилось. – Я слышал от него об этом варварском случае.

Нинель Николаевна встрепенулась:

– О каком варварстве вы говорите?

– Не знаете? – Артур Янович взглянул на Лутонина и кивнул, передавая ему право рассказать о происшествии, свидетелем которого он оказался.

Лутонин с сожалением покачал головой:

– По приезде в Москву я посетил историческую библиотеку, где меня ожидал дневник офицера Семеновского полка Александра Курбатова.

– Жалею, что сам не ознакомился с этим документом. – вставил Астахов. – И, ведь была же возможность!

– В процессе изучения, я заглянул в конец дневника, чтобы отследить возможные упоминания о Мишеле Шарбонье. – Продолжил Лутонин. – Как вдруг увидел, что последние страницы варварски вырваны.

– Невероятно! – воскликнула Нинель Николаевна. – Как подобное могло случиться в этой библиотеке. Там очень строгий контроль.

– Тем не менее это произошло, – с печалью в голосе ответил Лутонин.

– Надеюсь, вам удалось доказать свою непричастность к этому преступлению? – поинтересовался Астахов.

– На первом этапе да. Что будет дальше – не знаю.

Нинель Николаевна задумчиво покачала головой.

– На такое способен лишь очень плохой человек. Подумать только – молоденький офицер, практически мальчик после сражений находил в себе силы делать записи в дневнике. В холод, в дождь, в жару… Все только для того, чтобы оставить потомкам память о великой войне. – Переборов подступившие слезы, она спросила у Лутонина: – Как продвигается ваша диссертация? Когда ожидать защиты?

Тот скромно опусти глаза.

– Слава Богу, движется понемногу. Артур Янович мне помогает. Большая удача иметь такого научного руководителя.