Письмо с того берега

– Ну, да. Поэтому назавтра мы с Богданом навестили его жену. – Спохватившись, Элина стала что-то искать в телефоне. – Дежурный следователь, должно быть, вам рассказал, что в тот вечер я снимала на видео все, что происходило во дворе. Начиная с момента падения Файнберга и до приезда оперативной группы.

– Реально? – оживился Филиппов, но тут же засомневался. – Видео пропало с телефоном?

Элина одернула следователя:

– Имеете дело с профессионалом, я сохранила его на диске. Только что отправила вам ссылку. Можете посмотреть.

– А вот за это большое спасибо. – Филиппов покопался в телефоне и стал кому-то звонить: – Гриша! Только что скинул тебе ссылку на видео. Это двор на Красуцкого сразу после падения Файнберга. Сам посмотри и привлеки соседей, опознай каждого, кто там был. Цель – выявить чужака. Что по Карасеву? – Выслушав собеседника, Иван Макарович выругался: – Черт знает, что!

Элина посмотрела на часы:

– Уже поздно. Мне рано вставать. Завтра утром мы поедем в музей.

– Во сколько? – спросил Филиппов.

– В половине девятого встречаемся в вестибюле.

– Прекрасно! – воскликнул следователь. – В половине девятого встречаемся здесь. Я еду с вами.

Флешбэк № 7

Из дневника Александра Курбатова, поручика Лейб-гвардейского Семеновского полка

Сентябрь 1812 года

2 сентября. Понедельник. В четыре часа утра двинулись на Москву и вступили в город через Дорогомиловскую Заставу. Мы все помышляли о новой битве с врагом. «В Москву идем», – говорили солдаты. – «Ее-то, матушку, ни за что не отдадим!».

Но вскоре стало известно, что Светлейший[11]приказал пройти через Москву и отступить по рязанской дороге. Гнетущее чувство овладело сердцами русских солдат при мысли, что священный Кремль, палаты русских государей достанутся неприятелю. Население, в большинстве своем, пьяное, бежало за нами и укоряло, что мы оставляем столицу без боя.

Из города мы вышли через Владимирскую заставу, где произошла суматоха. Движение людей, экипажей и повозок с сундуками смешалось с движением полка. Многие горожане присоединились к нашим колоннам, стремясь покинуть Москву до наступления неприятеля. Это лишь усилило уныние в войсках, и офицерам стоило немалых усилий восстановить порядок в колоннах.

За городом мы перешли на Рязанский тракт и через семнадцать верст остановились на привал.

Ночью над Москвою появилось зарево пожаров, которое вскоре охватило весь горизонт.

3 сентября. Вторник. В полдень всю окрестность огласил страшный грохот от взрыва пороховых погребов в Москве. Известие о вступлении французов в Москву вызвало в полку негодование и недовольный ропот. Не желая понимать того, что, вступив в бой с французами на подступах к Москве, Светлейший мог потерять свою армию, я пришел в уныние. Мой разум отказался принимать здравые доводы. Весь день я провел без мысли и дела, стараясь подавить свое возмущение.

5 сентября. Четверг.