Письмо с того берега

На другой день после вступления полка на большую смоленскую дорогу наступили большие непогоды. Светлейший князь приказал, где возможно, располагать армию по зимним квартирам.

Теперь я часто предаюсь размышлениям о своей жизни в походах, которую веду вот уже восемь месяцев, и которую, быть может, мне предстоит вести еще годы. Когда я сравниваю ее со своей прежней жизнью, то ужасаюсь чудовищному различию.

Французы продолжают бежать. Мы, по большей части двигаемся форсированным маршем. Третий день идет снег, и несмотря на то, что на привалах я согреваюсь у костров, руки у меня совсем окоченели.

23 октября. Среда.

Как только мы выступили в шесть с половиною часов, я был призван к полковнику. Он кратко представил меня драгунскому капитану, с которым мне предстояло отправиться в штаб генерала Чичагова. Его армия выступила из Пружан и двинулась к Несвижу, намереваясь достичь его в конце октября. Нам с капитаном было приказано явиться к этому сроку в Несвиж и вручить пакет генералу.

Едва начало светать, мы оседлали лошадей и вскоре выехали на большую дорогу, рысью двинулись вперед и к ночи преодолели тридцать верст. Помехой были снег и ветер. Заночевав в деревенском доме, мы с капитаном решили, чтобы прибыть в Несвиж к сроку, впредь следует форсировать марш.

29 октября. Вторник.

Благодаря снегу и ужасному холоду, это был самый мучительный переход, который мне когда-нибудь пришлось совершать. Драгунский капитан, который волею судеб стал моим попутчиком, оказался пренеприятнейшим господином. На ночевках, желая мирно заснуть, я бесился от холода и досады, он же пытался рассуждать о политике и образованности, переиначивая все на свой скудный лад. Человек необразованный, настоящий служака, он чертовски меня раздражал. Единственная, утешавшая меня мысль, заключалась о том, что завтра мы окажемся в Несвиже, в расположении войск Чичагова, после чего наши пути разойдутся.

30 октября. Среда.

Не застав в Несвиже армии Чичагова, мы с капитаном встретились с арьергардом неприятеля. Мой попутчик застрелен. Успев забрать у него пакет, я укрылся на кладбище средь пасмурного сосняка, над которым высились храм монахов бенедиктинцев и стены их монастыря.

Убежище оказалось небезопасным. Еще не стемнело, когда я столкнулся с французским офицером, и вступил с ним в рукопашную схватку. Мы яростно дрались, катаясь по обледенелой земле и поочередно беря верх друг над другом, до тех пор, пока мой неприятель по оплошности не скатился в яму, уготованную для чьей-то могилы.