Пистоль и шпага

— Платон Сергеевич служил в армии Бонапарта, — подключился Виллие. — Хорошо знает французов.

И вот кто тянул тебя за язык?!

— Это так? — Александр посмотрел на меня. По его глазам я понял, что для царя это не новость. Ладно, подыграем.

— Да, ваше императорское величество. Я родился и вырос за границей, где обучился лекарскому делу. Жил в Кельне. После того, как город стал французским, был насильно взят в армию Бонапарта. Служил военным лекарем в Испании, в войсках маршала Виктора. Улучив момент, бежал и перебрался в Россию. Это случилось незадолго до нашествия французов. При первой же возможности поступил в русскую армию.

— Вы интересный человек, Платон Сергеевич, — сказал царь. — С удовольствием побеседую с вами еще, но сейчас, увы — вода остыла, — он развел руками и сделал знак денщику. Тот подошел и вытер ноги императору полотенцем.

Я наложил на мозоли новый компресс, после чего мы с Виллие откланялись.

— Вы сумели удивить государя, — сказал он в экипаже. — Это редко кому удается. Как обстоят дела с его мозолями?

— Придется повозиться, — не стал скрывать я.

— Постарайтесь, Платон Сергеевич! — попросил он.

— Приложу все силы! — заверил я. А что еще оставалось?

Потом был вечер. Я почему-то предполагал, что гостей придет мало — что-то вроде ближнего круга, но в дом Анны явился едва ли не весь высший свет Петербурга. Звездой вечера стал герой-подпоручик. Поневоле вспомнилось: «Сегодня Анна Павловна угощала своих гостей французским аристократом виконтом Мортемаром, бежавшим в Россию от ужасов антихриста Наполеона»[53]. Меня вывели к собранию, после чего последовал подробный рассказ хозяйки о подвигах подпоручика на поле брани. Слушали ее, затаив дыхание. Вести о сражении при Бородино только-только дошли до Петербурга, подробностей еще никто не знал, а тут живой участник битвы. Ни у кого нету, а вот у графини — пожалуйста. Анна прямо купалась в лучах славы. Гостям была продемонстрирована прореха на моем мундире (с нее даже сняли шов), трофейные французские часы и «шкатулки». Каждая вещь сопровождалась комментарием графини. Меня заставили прочесть «Бородино», встреченное овацией, после чего пустили в вольное плавание. Ко мне подходили гости: мужчины горячо жали руку, дамы интересовались родственниками и знакомыми, служившими в армии. На большинство их вопросов я разводил руками, отговариваясь тем, что отбыл в Петербург прямо с поля боя. Потом возник хлыщ из Свиты императора и попытался меня построить. Счас! На кого он наехал? На сержанта внутренних войск, которого начальство имело в хвост и гриву? Включать дурака мы научились еще в учебке. Хлыщ смылся, опозоренный, а я уже в новом мундире с орденом вернулся в зал. Далее был розыгрыш лотереи и ужин. Танцев по военному времени решили не устраивать.

— Замечательно вышло, — сказала Аня ночью, когда мы, утомленные, лежали рядышком в постели. — Ты держался отлично. Гости в восторге. Свет тебя принял. Теперь многие дома Петербурга откроют перед тобой двери.

Ага, уже зазывали.

— У меня нет времени по ним ходить. Вот вылечу царя и отправлюсь в армию.

— Не смей так говорить! — возмутилась она. — Никакой армии! Я, что, зря приложила столько усилий?

— Я офицер, Аннушка. Где прикажут, там и буду служить.

— Это моя забота! — фыркнула она. — Ты, главное, сведи государю мозоли. Кстати, — она приподнялась на локте. — Тобой интересовалась одна важная особа. Помнишь, ты говорил мне про дамский календарь? Она хочет расспросить.

— Кто такая?

— Узнаешь, — улыбнулась она. — Завтра, как вернешься от государя, навестим.

Тоже мне тайны Мадридского двора! Ладно, наплевать.

— А кто этот майор, который прицепился ко мне на вечере? — спросил я, положив Аннушке ладонь на грудь.

— Князь Болхов, — прошептала она, прижимаясь теснее. — Один из охотников за моим состоянием.

— И как ты к нему?

— Что я дура? — хмыкнула Аннушка. — Он картежник и мот. О том многим известно. Весь в долгах и рассчитывал поправить дела за мой счет. Ты его славно окоротил! — она улыбнулась. — Теперь над ним будут смеяться — подпоручик поставил на место князя из Свиты государя! Тебя многие зауважают: Болхова в свете не слишком жалуют.

Кажется, я обзавелся врагом…

— Никогда не думала, что так сможешь. Князь ловок в речах, не одного оконфузил. Умеет, подлец.

— Мы тоже не лыком шиты, — сказал я, запуская руку в поход по знакомым местам. — Сомневаешься?

— Нет! — прошептала она. — Но… ты… докажи. Вот так! Хорошо… продолжай…

Глава 12