Тем временем в самой колонии шли острые и беспокойные дебаты касательно возможных путей выхода из сложившейся ситуации. На их взгляд, их положение во многом напоминало положение первых поселенцев, очутившихся в населенных хищными животными джунглях, с той лишь разницей, что в данном случае хищники располагали ружьями и довольно-таки рудиментарной силой воображения. Словом, колонисты решили, что какая бы экспедиция ни прибыла на остров, они пока довольствуются одними лишь призывами к ее воображению. В надлежащее время прибыл новый корабль. Ее командир не был расположен шутить с ними шутки, но допустил ошибку, когда согласился осмотреть колонию перед ее эвакуацией. Он и сопровождавшие его офицеры вернулись на судно в крайне расстроенных чувствах: этим великим детям удалось убедить их, что, исполнив полученный приказ, они совершат преступление против чего-то чрезвычайно ценного, пусть они и не представляют себе это «что-то» со всей ясностью. Нарушив приказ, капитан вывел корабль в открытое море и вернулся домой без колонистов. На родине его ждал военный трибунал, после которого он застрелился.
К несчастью для колонии, об этой небольшой проблеме британского правительства узнала русская разведка. Там сочли, что спасение молодых людей от притеснений британского империализма могло бы иметь пропагандистскую ценность, в соответствии с чем была направлена экспедиция с предложением основать колонию на одном из русских островов в северной части Тихого океана. Проведав про этот маневр, британское правительство решило действовать быстро и энергично. На остров, арестовать детей, был послан более непоколебимый, более суровый офицер. Он обнаружил в гавани торговую шхуну, а на берегу, куда он высадился во главе небольшого отряда матросов, — большевистских шпионов, пытающихся насильно увезти детей.
Джон и его спутники прекрасно понимали, что, стоит им угодить в лапы любой из этих групп весьма заурядных субъектов, стоящих гораздо ниже их по уму и развитию, как можно будет навсегда забыть не только о свободе, но и о разработке подходящих для их природы социального устройства и культуры, — они будут постоянно, на каждом шагу, вызывать у своих хозяев раздражение. В целом русские внушали больше надежды, нежели британцы, так как русские намеревались восстановить колонию, но та несомненно попала бы под жесткий большевистский контроль. В любом случае было ясно, что британцы их не отпустят, но поднявшись на борт британского судна, они фактически тотчас же стали бы пленниками, возможно, даже навечно. Похоже, их грандиозная авантюра подходила к концу, и теперь им оставалось только одно: рассказать миру свою историю и завершить ее столь драматичным образом, чтобы на нее невозможно было не обратить внимания. Так она соединится с познаниями обычных людей, и если, что представляется вероятным, природа когда-нибудь произведет другие высшие мутации, эти их духовные преемники извлекут пользу из их участи.
В то время как британский корабль вставал на рейд, Джон и его друзья рассказывали русским о своем предприятии, подтверждая его документами. Когда, в сопровождении матросов, явился британский капитан, Джон попытался воздействовать на него, как и на его предшественников, всей силой своего убеждения. Капитан прервал его на полуслове и приказал арестовать всю компанию, включая русских. Колонисты тут же по-выхватывали пистолеты, пригрозив, что убьют себя, если к ним кто-нибудь хотя бы даже прикоснется. Двое матросов подошли к ближайшему пареньку. Тот пустил себе пулю в лоб. Матросы попятились, но капитан рявкнул на них, и они ринулись на одну из девочек, дабы отобрать у нее оружие, но опоздали: она вышибла себе мозги. Джон снова пустил в ход свою гипнотическую, дьявольскую силу убеждения. Капитан отдал новый приказ об аресте, но, что-то неободрительно бормоча себе под нос, матросы не решались сдвинуться с места. Тогда капитан сам сделал пару шагов в направлении Джона. Стоявшая рядом с ним девушка застрелилась. Капитан попятился, матросы уже открыто роптали, выражая протест. Вступив в переговоры с Джоном и остальными колонистами, капитан предложил им отправиться на корабль мирно, своим ходом, — никто, по его словам, не желал им вреда. Ответ Джона привел моряков в еще большее волнение. В ярости капитан выхватил автоматический пистолет, прострелил руку стоявшего рядом с ним мальчика, не позволив тем самым тому воспользоваться своим оружием, и схватил паренька. Точным выстрелом Джон снес мальчугану полчерепа. Тогда капитан решил применить новый метод. Выставив часовых у дверей строения, он вернулся на корабль и по радио связался со своим правительством, описав в закодированном сообщении текущее положение и запросив дальнейших инструкций. Ответ был следующим: живыми или мертвыми, но доставьте детей обратно.