Пламя в тумане

Один из ябусамэ вскоре привлек внимание всех зевак. Молодой всадник сидел верхом на коне в яблоках[53]. Одна сторона его тонкого шелкового халата свисала с правого плеча, обнажая серебряную броню ёройхитатарэ[54]под ним – давая руке свободу движений. Из лука, усиленного плетением, он три раза подряд выстрелил свистящими стрелами в зазубренный столб, и все это время скакал верхом быстрее и бесстрашнее, чем любой из его товарищей. Ни разу молодой воин не потянулся к поводьям, а все время направлял скакуна коленями. Даже издалека Кэнсин мог видеть, как он едет – пятки опущены, зафиксированы на месте, положение устойчивое. Превосходные навыки верховой езды были обязательным условием для ябусамэ. Как и способность стрелять на высокой скорости с невероятной точностью.

Воин ни разу не промахнулся.

По толпе прокатился шепот восхищения. Он перешел в ровное бормотание, когда худощавый юноша, одетый в шелка редкого оттенка желтого – почти как полированное золото, – занял позицию на противоположном конце поля.

Кэнсин узнал его не сразу, но был уверен, что это наследный принц – Минамото Року. Хотя он никогда не встречался с ним раньше, Кэнсин слышал и от своего отца, и от Нобутады, что наследный принц не обладал яркой внешностью, но тем не менее занимал твердую позицию при дворе.

Теперь Кэнсин получил шанс понять почему. У юноши была благородная осанка. Отчетливое высокомерие читалось в его тонких плечах и наклоне острого подбородка. Единственным человеком в более изысканных одеждах был сам император.

Наследный принц воткнул в землю три кабураи[55]. Кэнсин сразу заметил, что свистящие наконечники стрел не похожи на затупленные, обычно используемые на тренировках. Не раздумывая, наследный принц наложил одну из стрел на тетиву своего лука. В этот самый момент лучший лучник ябусамэ – тот, кто ранее привлек всеобщее внимание, – вышел из строя и поскакал к наследному принцу.

Без намерения останавливаться.

Беспокойство охватило Кэнсина. Несколько представителей знати вскочили на ноги, на их лицах отразилась тревога. Без малейшего беспокойства наследный принц выпустил стрелу в воина на серо-белом коне. Воин увернулся, легко соскользнув с седла, пока его лошадь продолжала бешеный галоп. Он сжимал поводья, пока его ноги скользили по мягкой земле. Когда наследный принц снова выстрелил, воин вновь вскочил в седло, легко избегая попадания стрелы. Он продолжал мчаться навстречу наследному принцу, ничуть не испугавшись.

Стрелы наследника были выпущены вовремя. Точно.

Предназначались для попадания в цель.

Но всадник подъезжал все ближе и ближе к наследному принцу, отказываясь свернуть. Отказываясь уступать.

В последнюю секунду наследный принц выпустил еще одну стрелу прямо в грудь воина. Тот перехватил ее в воздухе и – быстрее, чем вспышка молнии – наложил на свой лук. И выстрелил в наследного принца.

Стрела вонзилась в грязь под идеальным углом, всего на волосок от ног принца.

Наследный принц улыбнулся.

Как только воин остановился рядом с ним, он спешился и снял шлем. Затем низко поклонился. Улыбнувшись друг другу, двое молодых людей благодарно похлопали друг друга по спине.

Немногочисленные неловкие аплодисменты сменились громкими восторженными возгласами.

Только членам императорской семьи было позволено так безнаказанно прикасаться к наследному принцу.

Кэнсин заметил сходство. Несмотря на то, что воин ябусамэ был почти на голову выше. И значительно шире в плечах.

Всадником был принц Райдэн. Жених его сестры.

* * *

– Мне было очень жаль узнать о безвременной кончине вашей сестры, Кэнсин-сама, – сказал Минамото Року, опускаясь на свое мягкое сиденье перед низким столиком в углу своих покоев.

Хоть слова наследного принца и звучали искренне, Кэнсин не почувствовал в них никакой теплоты. Они были произнесены с хладнокровностью. Сказаны с той же интонацией, с которой Року мог бы прокомментировать плохую погоду. Уловка в тоне принца обеспокоила Кэнсина, но он подавил свое раздражение. Ведь он был в присутствии членов императорской семьи. На аудиенции у двух сыновей императора.

Жениха Марико.

И будущего верховного повелителя Ва.

Будущего правителя, который в данный момент был слишком занят раскладыванием листов бумаги васи цвета слоновой кости на столе перед ним. Разглаживанием их. Закреплением их краев пресс-папье. Готовясь попрактиковаться в каллиграфии.

Року взглянул на Кэнсина – как будто ожидал, что тот расскажет о подробностях безвременной кончины Марико, – прежде чем улыбнуться самому себе и медленно растереть чернильную палочку в колодце резного чернильного камня справа от себя.