Пламя в тумане

Несмотря на риск, Марико ни разу не пожалела о своем решении, хотя само действо было неловким. Не неприятным, но определенно не стоящим всей этой суеты. И абсолютно не стоящим того, чтобы уступать контроль.

Но для Марико это был первый раз, и – только в этот раз – она хотела, чтобы ее тело принадлежало ей. Чтобы решение было за ней, и только за ней. Ее тело не предназначалось для продажи. Ее родители не имели права продавать его тому, кто больше заплатит. Оно не принадлежало ни Минамото Райдэну, ни кому-либо другому.

Она вспомнила, как Тиё говорила ей, что найти свою пару – это то же самое, что обрести свою вторую половинку. Марико никогда не понимала этого.

Она не была половинкой. Она была целой и полностью своей.

Перед ее лицом махнула рука. Когда Марико вынырнула из мыслей, лицо Ранмару появилось в поле зрения, пока он пытался вернуть ее в настоящее.

– О чем ты только что думал? – спросил главарь Черного клана. – Ты исчез. – Хотя его слова были небрежными, его взгляд был острым как бритва.

– О семье, – мягко сказала она, – и о праве.

Марико показалось, что едущий впереди Оками притормозил своего коня. Но он не оглянулся. Даже не наклонился в сторону их беседы. Возможно, ей лишь почудилось, что он замедлил шаг лошади.

Ранмару продолжал изучать ее профиль.

– Интересно, что ты связываешь их вместе.

– Я не думаю, что это интересно. Семья может дать вам право на многое. Она также может считать, что вправе получить многое от вас взамен.

– Поэтому ты сбежал из своей?

Марико сглотнула. Она с самого начала знала, что не сможет избежать ответов на вопросы о своем прошлом. Такие люди, как Ранмару – даже такие молодые, как он, и такие обаятельные, – не поднимались наверх только благодаря слепой вере.

Простая ложь, сотканная из правды, была лучшим ответом Марико:

– Мой отец устроил мне свадьбу. Я хотел поступить иначе. Когда мы не смогли прийти к соглашению по этому вопросу, я сбежал, – она не стала приукрашивать свое объяснение. Оставила его резким.

– Ты хотел жениться на ком-то другом?

– Нет.

– Тогда, может быть, ты из тех несчастных дураков, что одержимы идеей любви? – поддразнил он.

Она нахмурилась:

– Конечно нет. – По крайней мере в этом ответе не было необходимости во лжи.

– Ты не веришь, что твоя великая любовь где-то там, просто ждет, чтобы ты ее нашел?

– А ты? – Марико понизила голос. Растерялась от недоверия.

Широкие губы Ранмару расплылись в легкой улыбке:

– Я верю, что звезды сходятся, чтобы души могли найти друг друга. Будут ли они единодушны в любви или по жизни, это еще неизвестно.

Марико на мгновение растерялась. Это была… любовная чепуха. Будь она одета в прекрасные шелка как юная девушка, ее взгляд бы смягчился. Ее щеки бы порозовели.

Красивые слова остаются красивыми словами даже для самых практичных умов.

Вместо этого Марико сосредоточила все внимание на изношенной ткани своих поводьев.

Кашлянула с нескрываемым дискомфортом.

– Охо-хо, – произнес Ранмару тоном высшего самодовольства. – Мне удалось смутить лорда Безбородого, просто говоря о любви. И ни разу я ничего не сказал о женщинах. – Он повернулся к Оками, протягивая ладонь: – Ты должен мне пять рё.

Марико замерла в седле, ее поза застыла.

– Это… ложь.

– В каком месте? – моргнул Ранмару.

– Ты упомянул Юми, – фыркнула она. – «Самая красивая девушка в империи».

Тут Волк расхохотался. Смех начался тихо, как рокот барабана. Потом перешел в затяжной дождь. Это был не богатый смех. Его звук не наполнял уши Марико своим медовым резонансом. Но он был ясным и глубоким, очень похожим на цвет его глаз.

И часть ее не могла не подумать: будь он другим человеком, в другое время, в другом месте – Марико бы понравился смех Оками.

Было бы приятно быть его причиной.

Но он был членом Черного клана. Банды наемников, пытавшихся ее убить. Тех, кто убил Тиё и Нобутаду.

Она ненавидела этого парня и все, за что он боролся.

Было опасно задумываться о чем-то, кроме этого, даже на мгновение.

Марико крепче сжала поводья. Словно беря себя в руки.

– Получу ли я какую-либо долю от золота? – Она с ожиданием посмотрела на Оками.

– Нет. – Он даже не раздумывал перед ответом.

– Я сэкономил тебе деньги. Разве я не должен получить хотя бы половину в качестве награды?

– Забрав у меня половину моих денег, ты ничего мне не сэкономишь.

Она подвела свою лошадь ближе к его.

– Ты спорил, что Ранмару сможет смутить меня разговорами о любви? – насмешка коснулась уголков ее губ.

– Я спорил, что будет очень легко вызвать у тебя определенные реакции.

Марико вздрогнула. Открыла рот. Затем закрыла.

Оками улыбнулся:

– Когда ты ничего не говоришь, это намного лучше. Таким образом, мне не нужно указывать на то, как легко ты лжешь. – Он поехал дальше, веревка позади него провисла.

Марико стиснула зубы, заставляя себя молчать. Ее нос скривился, когда мимо проехала тележка с навозом. Перед ее лицом зажужжали мухи, и она отогнала их взмахом руки.

Ей было все равно, если Оками сочтет ее нечестной. Она находила его бесчестным.

Что было намного хуже.

Пытаясь заглушить раздражение, Марико повысила голос: