Планета мистера Заммлера

– Да. Этот индус намерен строить там города. Налаживать производство.

– Понятно, почему Шула захотела, чтобы вы это прочли.

– И все же рукопись надо вернуть. Строго говоря, она украдена, дело расследуют детективы. А Шула куда-то пропала. Понимает, каких бед натворила.

– Но дядя Заммлер, вы ведь не назовете это преступлением? По крайней мере, в случае Шулы. Бедное создание…

– У тебя все создания бедные. Есть ли хоть кто-нибудь, кого бы ты так не назвала?

– Я бы никогда не сказала так про Ашера. И про вас, дядя.

– Правда? Ну хорошо. Поправка принимается. А с тем индусом все-таки надо связаться. Вот. Я написал ему письмо.

– Почему не хотите дать телеграмму?

– Не имеет смысла. Их больше не доставляют.

– Ашер тоже так говорил. Дескать, почтальоны их просто выбрасывают.

– С почтой вообще нельзя иметь дело. У них на доставку письма по городу может уйти три дня. Все эти службы здесь работают ужасно, – сказал Заммлер. – Даже в Кракове при Франце Иосифе было лучше. А Шулу могут арестовать – вот чего я боюсь. Может быть, пошлем консьержа на такси?

– А почему вы не хотите просто позвонить?

– Я бы позвонил, если бы мог наверняка знать, что действительно разговариваю с доктором Лалом. Поговорить напрямую… Я об этом не подумал. Да и где найти его номер?

– Тогда, может, просто отвезете ему рукопись?

– Не знаю, Маргот… У меня в руках единственный экземпляр. Мне боязно выходить с ним на улицу, тем более вечером, когда случается столько краж. Вдруг блокнот вырвут у меня из рук?

– А полиция?

– К ним у меня доверия мало. Я стараюсь их избегать. Я подумал о том, чтобы обратиться в университетскую службу безопасности или детективное агентство Пинкертона, но лучше бы передать блокнот лично доктору Лалу, чтобы Шуле не предъявили обвинения. У индусов вспыльчивый темперамент. Если кто-нибудь из нас не поговорит с ним лично, он сделает так, как ему посоветует полиция. В таком случае нам понадобится адвокат. Только не предлагай Уоллеса. Раньше Элья всегда обращался к мистеру Видику для решения подобных проблем.

– Наверное, вы правы: вместо того чтобы звонить, лучше передать письмо из рук в руки. Давайте я отвезу. Лично.

– Да, пожалуй, если роль гонца исполнит женщина, это его несколько смягчит.

– Со мной будет надежней, чем с консьержем. Еще довольно светло. Поймаю такси.

– У меня в комнате есть немного денег. Долларов десять.

Потом Заммлер услышал, как Маргот наводит по телефону какие-то справки. Вероятно, она делала это далеко не самым эффективным образом. С другой стороны, когда возникали невыдуманные трудности, Маргот помогала, не заставляя себя ждать. Сейчас она не пустилась в рассуждения о том, как повлияли на психику Шулы печальные обстоятельства ее жизни: война, смерть матери, отрочество в польском монастыре. Элья был прав. И Ашер тоже. Маргот – добрая душа. Она, если получает тревожный сигнал, не действует механически, не упорствует в своих привычках. В отличие от других людей, которые в подобных ситуациях цепляются за рутину. Катятся по наезженной колее.

В ванной зашумела вода. Маргот принимала душ. (Это всегда свидетельствовало о том, что она куда-то собралась. Если выйти на улицу нужно было три раза на дню, она мылась трижды.) Потом Заммлер услышал, как племянница босиком быстро прошлепала в свою спальню и принялась открывать ящички. Минут через двадцать, в черном платье и черной соломенной шляпке, Маргот появилась на пороге дядюшкиной комнаты, чтобы забрать письмо. Какая она все-таки славная!

– Ты разузнала, где он? Говорила с ним?

– Лично – нет. Он куда-то вышел. Но он остановился в «Батлер-Холле». Администрация отеля в курсе пропажи.

Перчатки, хотя на улице тепло. Духи, много духов. Голые руки. Бруху они могли бы понравиться: в них ощущалась какая-то особенная, только им присущая умеренная тяжесть. Иногда Маргот бывала симпатичной. И Заммлер чувствовал, что его поручение ей в радость. Оно спасало ее от пустоты одинокого домашнего вечера. Ашер любил допоздна смотреть телевизор. А Маргот редко его включала. Он часто не работал. После смерти Ашера эта линза в деревянном ящике стала казаться старомодной. Впрочем, это, наверное, было не собственно дерево, а имитация: своеобразный древесный парик из какого-то темного материала с разводами наподобие волокон.

– Так как мне действовать? Дождаться доктора Лала в гостинице? А если он захочет приехать сюда? Привезти его?

– Я опять собирался в больницу, – сказал Заммлер. – Элье сейчас очень тяжело.

– Ох, бедный Элья! Сколько огорчений на нас сразу навалилось! Но вы себя не переутомляйте. Вы ведь только что пришли.

– Да, я прилягу минут на пятнадцать. Если доктор Лал захочет приехать, то, конечно, пускай приезжает.