Планета повелителя зверей

Однако теперь Сторм знал: счастливый конец бывает лишь в сказках. В душе зрело странное чувство — нет, не разочарование… раздражение! Казалось, он идеально вписался в новую жизнь — совсем как бирюза в серебряное украшение, созданное умелыми соплеменниками Хостина — индейцами навахо. Но, если продолжать аналогию, за последние пару месяцев камешек в оправе что-то разболтался…

На окраине поселенцам приходилось туго: то жуткие ящеры, йорисы, на них нападут, то нитра, дикие туземцы с гор, украдут скот… Словом, арзорских колонистов постоянно подстерегали сотни опасностей, порою смертельных. Но неугомонному Логану все было мало. Снедаемый жаждой деятельности, он ни минуты не сидел на месте: забрасывал дела на полпути и мчался в лагерь норби, желая присоединиться к охотничьим вылазкам туземцев, или бродил в одиночестве по холмам.

Краем глаза Хостин увидал в небе черную тень. Он вытянул сухие, до крови потрескавшиеся губы, точно собирался свистнуть, но не издал ни звука. Темная точка по спирали спустилась вниз.

Жеребец остановился, не дожидаясь команды наездника. Баку, кафрская орлица, спикировала со свойственным ее виду непревзойденным изяществом и уселась на рожок пастушьего седла, для удобства птицы выполненный в форме полумесяца. Баку тяжело дышала и, слегка повернув голову, пристально разглядывала Сторма одним глазом.

Некоторое время они тихо сидели, слившись в полной гармонии. Ученые добились удивительного взаимопонимания между человеком, птицей и зверями: их без конца обучали, тренировали, проверяли и перепроверяли, чтобы наконец из нескольких абсолютно разных существ создать идеальное оружие — диверсионно-разведывательную группу, которая работала как единый слаженный механизм. Однако война закончилась, враг был повержен: надобность в особых отрядах отпала, а от их творцов остался лишь пепел. Но команда Сторма не развалилась: и здесь, на Арзоре, как и на других планетах, связь между отдельными ее членами лишь крепла.

— Нихич’и хоолдо, т’асш аннии я? — тихо спросил Хостин, наслаждаясь звучанием древнего языка, которым, вероятно, во всей галактике он один владел свободно. — Неплохо проводим время, правда?

Баку ответила низким гортанным клекотом и щелкнула хищным клювом в знак согласия. Как ни любила орлица парить в небесной вышине, она, подобно Сторму, тоже спешила укрыться от палящего зноя в лагере неподалеку.

Жеребец по кличке Дождь-в-Пыли поскакал дальше. Этот конь привык перевозить Баку и в целом отлично вписался в команду с Земли: быстрый и выносливый, он был незаменим в путешествиях.

Скакун пронзительно заржал, но Хостин и без того уже приметил знакомые места: вверх по низенькому пригорку, мимо густых зарослей кустов — вот и стоянка, а там должен быть Логан, в эти десять дней как раз его черед дежурить… Но почему-то Сторм сомневался, что встретит брата.

Поселенцы, разводившие лошадей и фравнов на жарких равнинах Арзора, устраивали временные жилища в земле, по примеру аборигенов выкапывая в холмах глубокие пещеры. Кондиционеры тут не использовали — слишком дорого и неудобно для пастушьих времянок, — хотя, конечно, их применяли в городах и крупных усадьбах колонистов. Впрочем, на планете было всего два крошечных городка, затерявшихся среди бескрайних степей.

— Ау-у-у! — звонко крикнул Хостин, возвещая о своем прибытии. В углублении на склоне холма темнел вход в жилище: с такого расстояния непонятно, открыто или нет. У широкого проема, ведущего в конюшни (там прятались от жары привезенные с других планет лошади), тоже пусто.

Минуту спустя от красно-оранжевого склона отделился рыжеватый силуэт: ярко заблестели на солнце изогнутые рога цвета слоновой кости, сразу нарушив всю маскировку. Эти рога шести дюймов длиной смотрелись на лысой макушке норби так же естественно, как густые смоляные волосы на голове Сторма. Туземец вскинул худощавую руку, и всадник узнал Горгола: когда-то тот был охотником племени шосоннов, а теперь присматривал за небольшим табуном, который приобрел для себя землянин.

Норби вышел из тени холма и взял Дождя под уздцы. Хостин слез с коня, разминая затекшие ноги, и, ловко перебирая загорелыми пальцами, спросил на языке жестов:

— Какие-то проблемы? С Логаном?

Горгол был очень молод, почти мальчишка, но вымахал выше Сторма — шесть футов и десять дюймов, как взрослый норби! Сухой, жилистый, кость тонкая… Почему-то сейчас он не смотрел на Хостина: поспешно отвел желтые глаза с узкими от яркого солнца вертикальными зрачками и знаком показал, что им нужно поговорить.

Отличия в строении голосовых связок мешали устному общению с туземцами, и колонисты освоили язык жестов. Знатоки (а многим погонщикам волей-неволей приходилось совершенствовать свое мастерство) умели легкими, едва заметными движениями кисти выражать поистине сложные мысли.

Хостин с Баку на плече направился в пещеру. Внутри было всего на пару градусов холоднее, однако усталым путникам хватило и этой малости: орлица довольно заклекотала, а мокрый от пота землянин с облегчением выдохнул.